Наама резко ударила по большой вазе и из нее посыпались розы, падая сверху на красные ковры.

— Кто это сделал?!

— Пожалуйста… дайте мне увидеть ребенка… — Люцифер быстро подошел к Тамаре, плечи которой вздрагивали от рыданий. — Пожалуйста…

Демоница тяжело дышала, но укротив свою злость, тоже кинулась к дочери.

— Послушай, милая… Она не помнит тебя… Не пугай ее… Нужно все сделать постепенно. Пусть привыкнет.

— Господи… моя дочь не помнит меня…

Люцифер поморщился и тихо произнес в сторону:

— Я в лепешку разбиваюсь, а как что, так Господи…

Дорога к замку Люцифера казалась мне бесконечно долгой. Мои мысли занимала лишь дочь, которая странным и непостижимым образом оказалась в Аду. Все, что открылось мне в этот день, померкло перед известием о том, что моя малышка нашлась. Я чувствовала, что Люцифер старается, ощущала его честность по отношению ко мне, но все еще боялась его, ведь все-таки он никто иной, а дьявол. Хозяин преисподней.

Я ехала на его лошади, а Наама следовала за нами на белоснежной кобыле, накрытой красной попоной. Она настояла на своем присутствии, но я не чувствовала в ней матери, да и пока мне было тяжело воспринимать все происходящее, как нечто касающееся меня. Все походило на странный сон или бред затуманенного сознания. Временами мне казалось, что так оно и было. Возможно, я все еще торчала из ящика, покачивая тонкими листьями, а мое человеческое сознание угасало, рисуя напоследок фантасмагорические картины.

Но не могли же они быть настолько реальными? Я чувствовала, как в мой копчик упирается нечто очень внушительных размеров, и вряд ли это был нож дьявола. Я постаралась отодвинуться, но его рука вернула меня обратно, и мою кожу возле уха обожгло горячее дыхание.

— Не будь злюкой, мне нравится упираться в тебя… И запомни, ты хоть и демонических кровей, но я все равно главный.

Я чуть шею не сломала, желая посмотреть в его бесстыжие глаза, и он не отвел их, весело глядя на меня.

— Ну что, злюка? Надеюсь, ты не хочешь прожечь меня своими черными очами?

Я отвернулась и уставилась на дорогу, стараясь не замечать упирающийся в меня орган. Но Люцифер не унимался.

— Я тебе нравлюсь?

— Нет, — я вздрогнула, когда его губы коснулись моей шеи. — Не надо!

— Почему? — его удивление было искренним. — Что во мне не так?

Я молчала. В нем все было идеальным, но не могла же я ему это сказать?

Он прикоснулся губами к холмику позвонка, вызывая во мне всплеск ощущений, и я вся сжалась, желая, и в то же время не желая, этих прикосновений. От него приятно пахло, он был горячим и твердым, несмотря на изящное сложение, что говорило о хорошо развитой мускулатуре. Я взяла себя в руки и выбросила из головы эти мысли, разрешив себе думать только о дочери.

Когда мы подъехали к замку, Люцифер аккуратно снял меня с лошади и на несколько секунд прижал к себе, но мне этого хватило. Меня словно жаром обсыпало, на щеках заалели маки, а низ живота предательски заныл. Я поняла, что он почувствовал это по его хитрой и довольной улыбке, и быстро отпрянула от него, стоило ему поставить меня на землю. Наама подошла ко мне и взяла за руку, словно желая поддержать, и я была благодарна ей за это.

Люцифер первым вошел в высокие двери и, последовав за ним, я сразу же услышала звонкий смех. Сердце мое сжалось от боли и радости, я кинулась было вперед, но Наама сжала мои пальцы, и я притормозила, разрываясь от желания успокоиться или отшвырнуть от себя женщину и бежать к своему ребенку.

Мы поднялись в покои дьявола, и я еле сдержалась от крика, увидев сидящую на огромной кровати девочку. Вне сомнения, это была моя дочь. Золотистые кудряшки стали намного длиннее, а вот черные, любопытные глазки были все теми же. Она пела песенку, укачивая странную куклу, и выглядела довольной и умиротворенной.

— Она прекрасна… — прошептала Наама, и малышка посмотрела в нашу сторону. Ее глазки загорелись любопытством.

— Здласьте, — она уложила куклу под одеяло и проворно слезла с кровати. Длинная рубашечка волочилась по полу, и выглядела она довольно комично.

Я смотрела на нее во все глаза, собрав в кулак оставшиеся силы, чтобы не зареветь и не напугать малышку. Она подошла к нам и протянула ручки к Люциферу, вызвав во мне вспышку ревности.

Дьявол взял ее на руки и спросил:

— Хочешь познакомиться?

Малышка кивнула, обнимая его ручонкой за шею.

— Это мама, — он посмотрел на меня и, взяв крохотную ручку девочки, приложил ее к моему лицу. — Мама.

— Мама? — девочка несмело провела пальчиками по моему лицу, и вдруг ласково погладила по волосам. — Мама…

У меня непроизвольно покатились слезы, и малышка удивленно заглянула мне в глаза, касаясь влаги на моих щеках.

— Не плась. Не плась… мама…