— Как думаете, почему вы смогли разглядеть плетения, скрывающие это место? — посмотрел на меня Грозовой.

— Если честно, я их не разглядела, мне просто на мгновение почудился блеск, вот я и полетела проверять, — призналась я, осторожно карабкаясь вверх.

Получалось не очень, черепица оказалась довольно скользкой. Но мне очень хотелось взобраться на самую вершину, и оглядеться, как следует. Потому, я стойко продолжила свой нелегкий путь.

— Вам не почудилось, — весело хмыкнул декан, наблюдая, как я преодолеваю, разделяющее нас, расстояние. — Это было спонтанное видение плетений.

— Спонтанное?

— Сначала видение будет появляться случайно, иногда, в самые неожиданные моменты. И лишь потом, вы научитесь его контролировать.

— Повезло Сабрине, — вздохнула, наконец-то, усаживаясь рядом с Грозовым.

Она-то плетения видит с рождения. Ничему обучаться не надо.

— Не настолько, как вам кажется, — возразил декан. — Это, конечно, редчайшая способность, но в детстве ей наверняка пришлось нелегко. Представьте, что вы все время видите то, что скрыто от других детей. И к тому же, постоянно нужно тренироваться, чтоб научиться включать и выключать видение по желанию. Наверняка ей было трудно.

Он прав. Это, наверняка, не способствовало её сближению со сверстниками. А если к этому добавить еще необходимость постоянно прятать свой настоящий облик, то я удивлена, как русалка вообще смогла сохранить в себе хоть толику доброты.

— Ей было очень трудно! — я сдавленно произнесла.

Как вернусь, обниму подругу покрепче. Что бы там не происходило в ее прошлом, сейчас у неё есть, как минимум, два настоящих друга.

— Берегите друзей, студентка. Иногда, хватает даже мелочи, чтоб моментально разрушить, годами выстроенную, дружбу, — с грустью в голосе произнес Грозовой.

Он говорит так, словно с ним произошло что-то подобное. Возможно, он грустит о потерянном друге.

— Вам нравится вид? — резко сменил тему декан.

Нравится. Даже очень. Отсюда можно увидеть всю территорию академии и часть города, как на ладони. Но я до сих пор думаю, о той печали, что прозвучала в его голосе. Может, спросить, или лучше не тревожить его рану? Пожалуй, не буду лезть. Мы не настолько близки. Тем более, он сам уже начал говорить о другом.

— Очень красиво, — я постаралась, чтоб мой голос прозвучал спокойно и уверенно.

— Изначально, таких башен было четыре. Говорят, что они скрывали в себе множество тайн и сокровищ. Но до наших времен, сохранилась лишь одна.

— А тайны и сокровища в ней остались? — я спросила с любопытством.

— Одну тайну ты уже нашла, — подмигнул мне Грозовой.

Сердце, почему-то, вмиг забилось, как бешеное. Наверняка, я красная, как рак.

Я поспешно опустила голову, чтоб скрыть румянец.

— Вы про невидимый люк?

— Да, про него знают немногие.

— А другие тайны есть?

— Возможно, ищите, и если повезет, найдете.

— А сокровища? Они остались, или их уже растащили?

— Официально считается, что все сокровища найдены, — хмыкнул декан, смотря, как вытягивается мое лицо. — Но надежда всегда есть. Где-то, пятьсот лет назад, один маг случайно нашел тайник, в котором были весьма ценные камни. Из них потом сделали сильные артефакты.

— Удивительное место, — я погладила черепицу, и улыбнулась.

Всё-таки я счастлива, что оказалась здесь. Удивительная Реальность Тион, удивительная Академия элементов. Даже башня, на которой я сейчас сижу, удивительная. Все вокруг пропитано магией. Так необычно, и так волнительно.

Я погрузилась в свои мысли. А Грозовой не продолжил разговор. Стало тихо. Но, почему-то, я почувствовала себя комфортно. Тишина не напрягала, а наоборот, была приятной, и словно, необходимой. После насыщенного дня, я наконец-то вздохнула и расслабилась.

Прошло больше десяти минут, прежде чем мне захотелось снова поговорить:

— Вы не знаете, как оборотень может по быстрее научиться контролировать свои превращения?

— Беспокоитесь о друге?

— Да. Я бы хотела ему помочь, но не знаю, как.

— Ситуация непростая. Как много вы знаете о чарах оборотней?

— Немного. Кажется, способность превращаться — это врожденная магия. Силар рассказывал, что скорость зависит от магической силы и размера ипостаси.

— Правильно, но есть то, о чем ваш друг умолчал.

— Что вы имеете в виду?

— У него очень непростая вторая ипостась. Обычно, вторая ипостась у оборотней звериная. Кончено, это необычные звери, они намного сильнее и мощнее. А некоторые, даже имеют небольшие магические способности. Но, иногда случается, что рождаются те, у кого второй ипостасью является магическое животное.

— Василиск, — прошептал я.