Постепенно начинаю задыхаться, силы кончаются, всё чаще запинаюсь ногами за корни деревьев. Здесь так темно и холодно. И так тихо. Боюсь, что зверь может учуять и погнаться, потому продолжаю бежать, пока не падаю на колени, окончательно обессилев. Ребёнок, завёрнутый в одеяло, улыбается мне, мирно агукает и не подозревает, что взрослая женщина, которой его доверили, не в силах ему помочь.

— Пожалуйста — шепчу я в темноту, надеясь, что буду услышана хоть кем-то, — Пожалуйста, помоги нам выйти отсюда. Помоги спастись. Пожалуйста, дай мне сил пережить всё это.

Крупные слёзы отчаяния текут по моим щекам. Зажмуриваю глаза. Мне страшно. Страшно даже не за себя, но за ребёнка, что я держу на руках. Ощущаю, будто ветер нежно проходится по моему лицу. Вокруг становится теплее, снова слышу пение птиц.

— Девушка, вам нужна помощь? — раздаётся сверху приятный мужской голос. Открываю глаза, стараясь осознать действительность: я сижу на коленях, на краю лесной опушки, судорожно вцепившись в свёрток с младенцем. Рядом стоит молодой парень в камуфляжной одежде, с корзиной в руках. Он внимательно разглядывает меня, — Девушка, вы можете говорить?

Разлепляю сухие губы, только теперь ощущая сильную жажду.

— Да, — закашливаюсь, в горле, будто песок насыпан. Парень протягивает бутылку с водой, из которой я делаю несколько глотков, ощущая, как живительная влага льётся внутрь меня, впитывается, словно в сухую землю, — Я заблудилась. Не могли бы вы помочь мне выйти?

— Заблудились? — удивлённо поднимает брови и показывает рукой в сторону, — Вон за теми деревьями дорога, я только что вошел в лес. Вас проводить?

Протягивает мне руку, помогая подняться на ноги.

— Зря вы ребенка с собой в лес берете, дело, конечно, ваше, — осуждающе качает головой и поджимает губы, — Но я бы, на месте вашего мужа, такого бы не допустил.

— Я ненадолго, — дрожащим голосом отвечаю я, не веря, что скоро окажусь за пределами этого леса, — Свежим воздухом подышать.

Мы и правда идём всего минут пять и оказываемся у дороги, на обочине которой стоит чёрный кроссовер. Мужчина еще раз осматривает меня с ног до головы, задерживает взгляд на ребёнке в моих руках, и нерешительно спрашивает:

— Может быть вас подвезти?

— Я живу далеко отсюда, в городе. Наверное, это будет неудобно, — отвечаю я. Мне очень хочется, чтоб он меня подвёз. После моей лесной прогулки, которая планировалась, как лёгкое развлечение, а превратилась в дикий кошмар, я выжата, словно лимон. Снова добираться до города на нескольких видах транспорта, да еще с ребёнком на руках, я просто не в состоянии.

Мужчина тяжело вздыхает, бросает тоскливый взгляд в сторону леса и решительным шагом подходит к кроссоверу:

— Поехали, — открывает передо мной заднюю дверь, — Всё равно жена уже заждалась, наверное. Завтра наберу ягод.

— Спасибо вам, — искренне отвечаю ему, юркая в просторный салон.

Мне кажется, что я окончательно осознала, что произошло, только в тот момент, когда малыш громко зарыдал. До этого, я продолжала пребывать в каком-то тумане, не думая о том, что у меня на руках чужой ребёнок. Единственное, что мне было по-настоящему необходимо — попасть домой. Спасибо парню, что подвёз меня прямиком до подъезда, отказавшись взять деньги. Только напоследок порекомендовал в следующий раз не ходить в лес в одиночестве, тем более, с младенцем.

Никаких грибов я, конечно же, не привезла, пакет с ними потерялся где-то в глубине леса. Да и не до них сейчас было, если честно. Кажется, что грибного супа я не захочу еще очень долго.

В ужасе смотрю на малыша, что заливается плачем передо мной и не знаю, что мне делать. Я никогда не имела дел с детьми. Может проголодался? Интересно, сколько ему? Не умею определять возраст детей по внешнему виду.

Для начала разворачиваю одеяло, в которое укутан ребёнок. Он одет в симпатичный зелёный комбинезон, его тоже снимаю. Проверяю подгузник: так и есть, нужно поменять. Аккуратно снимаю сильно пахнущий предмет, несу в ванную малыша и под краном с водой подмываю, попутно выясняя, что передо мной мальчик. Хотя, могла бы догадаться по нежно-голубому цвету одеяла. Что дальше?

Малыш умолкает, но ненадолго. Пока я судорожно вспоминаю, кому из знакомых можно позвонить, чтобы проконсультироваться на счёт ухода за детьми, в мои уши вновь врывается плач.

— Тише, малыш, тише, — качаю его на руках, стараясь успокоить.

«Николас. Его имя Николас. Альфа найдёт тебя. Только сохрани жизнь наследнику», — вспоминаю слова незнакомки, и по телу проходит дрожь. Во что же я вляпалась? Если вспомнить, что девушка упоминала какие-то кланы, то похоже на разборки преступных группировок. Но почему в лесу? Кто такой альфа? Кличка главаря банды?

Трясу головой, прогоняя ненужные сейчас мысли. Нужно сначала успокоить и покормить мальчика, а потом думать, что делать дальше. Но знакомых лучше в это не вмешивать, ведь кто знает, какие могут быть последствия. Воспользуюсь старым добрым интернетом и выясню всю интересующую меня информацию. Решительно открываю ноутбук, вбивая один за одним поисковые запросы.