Марго зашипела недовольно и даже решила вытолкать нахалку, но тут дверь отлетела, словно от пинка, и в комнату влетело около десятка мужчин, включая стражу, приближенных короля и советника, близкого друга ее теперь уже почти почившего супруга.

— Кто? Что случилось?

Маррус, советник, которого женщина прочила себе в мужья, но на которого ее дар так и не подействовал (и угораздило же ему жениться по любви), подскочил к пускающему изо рта пену другу и перевернул того на спину.

— Яд! Кто посмел? Всех задержать! — скомандовал он, тормоша короля и пытаясь влить в него, что то протянутое неизвестно откуда появившимся лекарем.

Марго даже позлорадствовала мысленно — после того как она усилила вытяжку из растений магией ее муженьку точно ничего не поможет, но насладиться триумфом не успела.

— Она! Она дала вино и сказала королю отнести, — завыла, чертова служанка, тыкая пальцем в Марго, — я не знала, а король выпил и упал сразу. Она отравила!

Марго даже попятилась в недоумении — как-то она привыкла, что все шалости с рук ей сходят, а тут подстава такая. И откуда только эта идиотка такая умная взялась?

— Я не давала ничего, — прошипела она не очень убедительно, — врет эта дура, сама она короля отравила.

Девка снова завыла как белуга и поползла на коленях к советнику.

— Король жениться обещал. Хотел нас с Аррой в жены взять, а она отравила, — пожаловалась всхлипывая.

Маррус напрягся и бросил быстрый взгляд на стражу.

— Взять, обоих, — коротко скомандовал он, отворачиваясь к почти переставшему дышать королю.

Марго даже не сразу поняла, что приказ об аресте и ее тоже касается, а когда сообразила, то чуть не задохнулась от возмущения.

— Как же так? Ведь все, что имеется: все новшества, дворец, да и вообще, весь строй и королевство моими руками построено. Арестовать? Меня? Да вы совсем, что ли обезумели? Да без меня же развалится здесь все!

Ей никто не ответил, а Марго вдруг поняла, где ошиблась. Нет, в том что она отправила зарвавшегося муженька к праотцам женщина не жалела, но вот, то, что привыкла считать аборигенов тупыми дикарями, не заметила как они умнеют и не посчитала важным хоть как то прикрыть поступок, оказалось ошибкой. Нервно фыркнув, она еще попыталась найти выход из положения, но злые глаза Марруса пригвоздили Марго к месту. Словно прочитав в чужом все видящем и понимающем взгляде уже вынесенный ей приговор, женщина вдруг испугалась.

— Да пошли вы все! Подавитесь! Я на новой земле, без вас еще лучше проживу! Сами еще приползете, милости просить, — зашипела она злобно и, увернувшись от протянутой руки охранника, сжала имеющийся на шее портальный камень.

55.

**** Где-то очень, очень далеко…

Широкоплечий брюнет с чуть удлиненными черными глазами и непослушной челкой прихваченной незаметной заколкой сбоку сидел перед зеркалом миров и жадно вглядывался в изображение.

Белобрысый появился незаметно.

— Ну, чего там Шан? ОООО! — прокомментировал он выглядывая из-за плеча, — мы же сдали мир. Что там может быть еще интересного? — стукнул он друга по спине и бесцеремонно подвинув, устроился рядом на резном диванчике.

Шан, он же Шаонитаниус, бог среднего крыла, обучающийся в божественной академии и являющийся одним из самых перспективных студентов за последний виток из ста стандартных оборотов, дернул плечом и раздраженно посмотрел на альбиноса.

— Чего тебе Илаалиус? Не помню, чтобы звал тебя, — сердито фыркнул он, и быстро перевел изображение на новый, практически пустой мир.

Илаалиус хмыкнул в ответ и тут же вернул картинку, где на краю плато стоит тоненькая светловолосая девушка и, морща маленький носик, смотрит куда-то вдаль.

— Миленькая, — прокомментировал он увиденное и внимательно посмотрел на друга, — Софья, если не ошибаюсь. Одна из тех, что мы в мир предназначенный для дипломной работы забросили?

Шан промолчал в ответ, а белобрысый уловив напряжение в замершем как статуя друге, перестал улыбаться и нахмурился.

— Только не говори, что ты решил встретиться с ней! — еще шуткой, не веря в серьезность выдвинутого предположения, хмыкнул он и, не уловив ноты протеста, замер как кролик перед удавом.

Шан все также не ответил, продолжая сверлить расфокусированным взглядом потухший экран с доступными ему мирами. Илаалиус даже вспотел, забыв о своем божественном происхождении.

Неее, — протянул он растеряно, — она же смертная! Ты знаешь, чем это опасно — запечалишься и тогда тебя точно из божественного пантеона выкинут. Нееет, даже не думай, — зашипел он, выпуская еле сдерживаемую сущность, — божественный совет ее точно не примет.

Илаалиус выдохся, помолчал, но опровержения своей догадки не дождался и уже более осмысленно посмотрел на друга.

Шан пожал плечами, вернул изображение и, проследив как Софья скрылась в большом доме, отключил экран уже полностью.