ПРОЩАЙ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! ПРОЩАЙ!Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

«Бабушка? Прием?» – «Что, лапонька? Прием?» – «Если дедушка был такой хороший, почему он тогда от тебя ушел? Прием». Она сделала полшага назад и пропала из вида. «Он не хотел уходить. Ему просто пришлось. Прием». – «Но почему пришлось? Прием». – «Я не знаю. Прием». – «И ты не сердишься? Прием». – «На него? За то, что он ушел? Прием». – «На себя. За то, что не знаешь, почему. Прием». – «Нет. Прием». – «И не расстраиваешься? Прием». – «Очень расстраиваюсь. Прием». – «Не отключайся», – сказал я, и подбежал к своему походному набору, и схватил дедушкин фотик. Я подошел с ним к окну и щелкнул ее окно. Вспышка осветила улицу, которая нас разделяла.

10. Уолт 9. Линди 8. Алиша

Бабушка сказала: «Я только надеюсь, что ты никого не будешь любить так же сильно, как я тебя. Прием».

7. Фарлей

6. Минч/Тюбик (поровну)

5. Стэн

Я услышал, как она поцеловала кончики своих пальцев, а потом подула на них.

4. Бакминстер 3. Мама

Я тоже послал ей воздушный поцелуй.

2. Бабушка

«Отбой», – сказал кто-то из нас.

1. Папа

Нам нужны карманы побольше, размышлял я уже в постели, поджидая, когда истекут семь минут, необходимых нормальному человеку, чтобы заснуть. Нам нужны громаднейшие карманы – такие, чтобы в них умещались наши семьи, и наши друзья, и даже люди, которых нет в наших списках, незнакомые, которых мы все равно хотим защитить. Нам нужны карманы для муниципальных округов и целых городов, карманы, способные вместить всю Вселенную.

Восемь минут тридцать две секунды…

Но я знал, что карманы не бывают такими большими. В конце концов все потеряют всех. Нет такого изобретения, чтобы это предотвратить, и поэтому в ту ночь я чувствовал себя, как та самая последняя черепаха, на которой держались все остальные.

Двадцать одна минута, одиннадцать секунд…

Ну, а ключ я повесил на веревочку рядом с ключом от квартиры и носил, как колье.

Ну, а сам я не мог заснуть еще долго-долго. Бакминстер свернулся рядышком, и я поспрягал немного, чтобы не думать о другом.

Je suis

Tu es

Il/elle est

Nous sommes

Vous êtes

Ils/elles sont

Je suis

Tu es

Il/elle est

Nous

Ночью я проснулся только один раз, потому что Бакминстер положил мне лапы на веки. Он, наверное, почувствовал, что мне снятся кошмары.

12 сентября 2003 года Дорогой Оскар!

Я пишу из аэропорта.

Мне так много нужно тебе сказать. Я хочу начать сначала, потому что другого ты не заслуживаешь. Я хочу рассказать тебе все, не пропуская ни одной мелочи. Но где начало? И что значит все?

Сейчас я старая, а когда-то была девчонка. Это правда. Я была, как ты. В мои обязанности входило доставать из почтового ящика почту. Однажды там оказалась записка. На ней был наш адрес, но не было имени адресата. Значит, она и мне, подумала я. Я ее развернула. Многие слова были вымараны из текста цензором.

14 января 1921 года

Получателю этого письма:

Меня зовут ХХХХХХХ ХХХХХХХХХ, и я ХХХХХХХХ в турецком исправительно-трудовом лагере, барак ХХ. Я знаю, что мне повезло ХХ ХХХХХХХ, что я вообще жив. Я решил написать тебе, не зная, кто ты. Мои родители ХХХХХХХ ХХХ. Мои братья и сестры ХХХХХ ХХХХ, но главное ХХХХХХ ХХ ХХХХХХХХ! Я пишу ХХХ ХХ ХХХХХХХХХХХХ каждый день с тех пор, как я здесь. Я обмениваю хлеб на марки, но ответа пока не получил. Я утешаю себя тем, что наши письма просто не отправляются.

ХХХ ХХ ХХХХХХ, или хотя бы ХХХ ХХХХХХХХХ?

ХХ ХХХХХ Х ХХ на протяжении ХХХХХ ХХ.

ХХХ ХХХ ХХ ХХХХХ и ХХХХХ ХХ ХХХХХХХ ХХХ, но ни разу ХХХ ХХ ХХХХХХ, ХХХХХХХХХХХ ХХХ ХХХХХ кошмаре?

ХХХ ХХХ, ХХ ХХХХХ ХХ ХХХХХХХ! ХХХХХ ХХ ХХХ ХХ ХХХ ХХХХХХХХ написать мне пару слов, я буду признателен до небес. Некоторые из ХХХХХХ ХХХХ получают почту, поэтому я знаю, что ХХ ХХ ХХХХХХХХ. Пожалуйста, вложи свое фото и напиши, как тебя зовут. Ничего не забудь.

С огромной надеждой Искренне твой,ХХХХХХХХ ХХХХХХХХХ

Я примчалась с письмом к себе в комнату. Я спрятала его под матрас. Я никогда не сказала о нем ни отцу, ни матери. Много ночей подряд я не могла уснуть, строя догадки. За что его отправили в турецкий исправительно-трудовой лагерь? Почему письмо пришло через пятнадцать лет после того, как он его написал? Где оно находилось все эти годы? Почему никто ему не ответил? Он ведь сказал, что другие получают почту. Почему он отправил письмо нам? Откуда он знает название моей улицы? Откуда он знает про Дрезден? Где он выучил немецкий? Что с ним стало потом?

Я попробовала составить его портрет по письму. Слова были совсем простые. Хлеб всегда значит хлеб. Почта есть почта. Огромная надежда – это огромная надежда, и ничего больше. Но еще был почерк.

И вот я попросила отца, твоего прадеда, которого считала самым лучшим, самым добрым человеком на свете, написать мне письмо. Я сказала, что неважно, о чем оно будет. Только напиши, – сказала я. Что угодно.

Родная моя!

Ты хотела, чтобы я написал тебе письмо, и вот я пишу тебе письмо. Я понятия не имею, ни зачем его пишу, ни о чем мне следует написать, но это все равно, потому что я слишком тебя люблю и уверен, что ты попросила из лучших побуждений. Надеюсь, что когда-нибудь и тебе доведется узнать, как приятно сделать для любимого то, чего сам не понимаешь.