1 Когда к тому мы месту подошли,Где водопада гул стал раздаваться,Подобный пчел жужжанью, вдруг вдали4 Из той толпы, что стала появляться,Три тени отделились и бегом,Завидя нас, к нам стали приближаться,7 Бичуемы пылающим дождем.«Остановись, пришлец землерожденный! —Кричали эти призраки втроем. —10 Ты сын отчизны нашей развращенной,Что можно по одежде угадать!»Ужасен был их образ истомленный;13 Не уставал их язвы разжигатьДождь огненный… О вечном их страданьеЯ не могу доныне вспоминать:16 О нем ужасно и воспоминанье.Услыша зов, заметил мне поэт:«Остановись! Почтенья и вниманья19 Они достойны. Если бы их следДождь пламенный не покрывал огнями,То я тебе преподал бы совет22 Приблизиться к ним быстрыми шагами».Окликнули три тени нас опятьИ, наконец, лишь поравнялись с нами,25 Составив круг, с стенаньями скакать,Как дикие полунагие стали,Которые пред тем, как бой начать,28 Противников глазами измеряли.Так, перед нами прыгая в огне,Три тени постоянно обращали31 Свое лицо усталое ко мне,И тень одна воскликнула уныло:«О, если в этой мрачной стороне34 Лишь омерзенье только возбудилоСтраданье изъязвленных наших тел,То хоть за то, что в прошлом нашем было,37 Хоть ради многих славных наших дел,Скажи, кто ты, идущий чрез ограды,Где человек живой ходить не смел?40 Смотри: вот внук прекрасной Гуальдрады.Иду я по его теперь следам.Он в язвах весь, его обвили гады,43 Но некогда он знатен был, поверь.Узнай: его зовут Гвидо Гьерра^{91}.Трудился он, не побоясь потерь,46 Мечом и головою; был примеромДля нации. Идущий вслед за мной:Теггьяйо Альдобранди^{92}; Люцифером49 Теперь он взят, но на земле у васО нем не позабудут, вероятно,И вспомнят с благодарностью не раз.52 А я, погибший с ними невозвратно,Джакопо Рустикуччи^{93}. Скорбь в АдуМне не была бы, может быть, понятна,55 Когда бы злой жены, как на беду,Я не имел: жена меня сгубила».Когда б я мог укрыться на ходу58 От пламени, что вниз дождем сходило,То броситься решился бы к теням,И думаю, на то дано б мне было61 Согласие учителя, но самЯ мог сгореть и в прах испепелиться,И я не мог навстречу, как к друзьям,64 К ним броситься и их обнять решиться…И я сказал: «Картина ваших мукУжасна так, что плачем разразиться67 От жалости я в состоянье вдруг.И эта жалость так неизгладима,Что долго не забыть мне адский круг,70 Где жжет вас дождь! Душа моя томимаНевольным состраданием с тех пор,Как встретил вас, пройти желавших мимо.73 Да, родина одна у нас. Мой взорС сочувствием на вас я обращаю.О всех деяньях ваших в разговор76 С особою охотой я вступаю…Наставником своим руководим,Увидеть лучший мир я ожидаю,79 Но прежде с добрым спутником моимЯ должен в Ад глубокий опуститься…»«О, будь же Небесами ты храним82 И долго пусть твой дух не отрешитсяОт плоти, – так мне призрак отвечал. —И пусть ничем надолго не затмится85 Величья блеск, которым ты сиял.Но расскажи теперь мне об отчизне:Ужели дух сограждан в ней упал?88 Иль доблестей нет более в их жизни?Деянья их в иные временаНе подвергались обшей укоризне…91 О, родина!.. Ужели так онаИспортилась в зловонной атмосфере,Ужель отчизна так теперь скудна,94 Как здесь передавал наш Борсиере^{94},Который очутился среди нас…О, не скрывай, скажи по крайней мере:97 Ужели справедлив его рассказ?»«Флоренция несчастная! Ты палаТак низко, обесславившись не раз,100 Что даже наконец сама ты сталаОплакивать позорный свой удел!..»Так я воскликнул с горечью немалой:103 Я скрыть от них всей правды не хотел.Переглянулись тени меж собоюИ поняли, что лгать я не умел.106 «Гордимся мы беседою с тобою, —Три призрака сказали разом мне, —Свободою ты награжден судьбою —109 Всем истину высказывать вполне…Когда на землю вновь ты возвратишься,Где ярко блещут звезды в вышине,112 И говорить о виденном решишься,Поведай людям повесть наших мукИ все, чему ты в тартаре дивишься…»115 Тут призраки расторгли общий кругИ разбежались, молнии быстрее,И назади исчезли где-то вдруг…118 «Аминь» проговорить нельзя скорееМгновенного их бегства, – и опятьЯ следовал за спутником бодрее.121 Но только начал путь свой продолжать,Как всплеск воды вблизи меня раздался^{95},И сильно так, что мог бы заглушать124 Слова людей… Идти я колебался…Как тот поток, что, падая с высотМонвизо, Аквакетой назывался,127 Ее поток в верховьях и падет.Ревущим водопадом близ аббатстваСвятого Бенедикта^{96}, где народ130 В монастыре встречал одно богатствоИ где могли найти себе приютДо тысячи монашеского братства, —133 Так со скалы, как зверь голодный лют,Поток пред нами с ревом низвергался,И оглушить, казалось, в пять минут136 Мог всякого, кто к бездне приближался…Веревкою я опоясан был,Которой барса некогда старался139 Я изловить, когда я в Ад вступил.Веревку развязал я по желаньюУчителя, в клубок руками свил142 И отдал, столь привыкший к послушанью,Наставнику. К той бездне, где потокПереходил от гула к рокотанью,145 Он подошел и бросил мой клубокВ глубь пропасти, и размышлял я тайно:«Недаром взор учителя так строг148 И что-нибудь, что ново чрезвычайно,Я, вероятно, должен увидать…»О, люди! Если встретите случайно151 Того, кто ваши помыслы читатьПривык из глаз, то будьте осторожны!..Меня учитель понял и сказать154 Мне поспешил (что слушал я тревожно):«Я жду того, кто явится сейчас;Сейчас тебе увидеть будет можно157 Неясный призрак дум твоих…» Не разМы истину в обличье лжи встречали;Подобного коварства устыдясь,160 Сомкнем уста свои, чтоб не слеталиСлова неправды, но – клянусь молчатьТеперь я в состоянии едва ли.163 В своих стихах я должен рассказать,Как предо мной из тьмы густой явилсяУжасный образ. Стал я трепетать,166 Когда мой взор на нем остановился.Так иногда всплывает вверх моряк,Который в омут моря опустился,169 Где царствует холодный, вечный мрак.1 «Вот, вот оно, чудовище с хвостом,Как пика, заостренным! Через горыОно летит и рушит все кругом:4 Оружие и стены, и затворы,И целый мир умеет заражатьЗловонием». Так вверх, поднявши взоры,7 Сказал певец и стал к себе он зватьЧудовище, маня его рукою.И тот, в ком приходилось нам узнать10 Коварства образ, начал головоюИ туловищем на берег ползти,Но страшный хвост свой прятал под водою.13 В его лице могли бы мы найтиДуши прекрасной, чистой выраженье:То дух добра, казалось, во плоти, —16 А хвост его, родивший омерзенье,Змеиный был. Две лапы и спинаПокрыты шерстью; адского творенья19 Крутая грудь была испещренаУзорами и пестрыми цветами:По яркости им уступить должна22 Ткань Азии с турецкими коврами;Арахны ткань поспорить не моглаС их пестротой узорными каймами.25 Как бы ладья, которая всплылаВдруг на берег одною стороною,Другою же погружена была28 Еще в воде, иль, как бобры весною,В стране Тедесков ждут на берегуНедвижные, с согнутою спиною,31 Чтоб броситься к беспечному врагу,Так мерзкое чудовище таилосьУ берега, – забыть я не могу, —34 Поднявши хвост, над бездною крутилосьИ, жало ядовитое раскрыв,Как жало скорпиона, наклонилось37 У пропасти. «Мы обойдем обрыв,Чтоб подойти, – мне молвил мой вожатый, —К чудовищу. Иди, не будь ленив,40 Туда, где отдыхает зверь мохнатый».Спустились мы по правой сторонеИ тихо шли, боясь, чтоб дождь проклятый43 Нечаянно не повредил бы мне.К чудовищу уж близко подошли мы;Как на отвесном склоне, в стороне46 Теней мы увидали. Недвижимы,Они сидели молча на песке,Мучительными думами томимы.49 Их лиц не видно было вдалеке.«Чтобы узнать всю горечь их страданий,Иди, приблизься к ним: по их тоске52 Ты разгадаешь участь тех созданий,Но краток будь в речах своих, смотри,А я меж тем, предвидя все заране,55 Чудовищу промолвлю слова три:Пусть он своими мощными плечамиПоможет нам. Иди ж, поговори58 С несчастными». Учителя речамиЯ успокоен был и шел туда,Где бледные, с потухшими очами,61 Сидели тени. Слезы никогдаНа лицах их в Аду не высыхали.Чтоб жгучий дождь не сделал им вреда,64 Они руками тощими махали,Отбрасывая пламенный песок:Так иногда, язвимый комарами67 И осами, усталых псов кружокТо мечется, то лапами сгоняетНесносных мух… Я оторвать не мог70 Своих очей от призраков: смущаетМеня их скорбь под огненным дождем,Который, как и прежде, не смолкает.73 Но кто они? Их образ незнакомБыл для меня: ни разу я не встретилИх на земле в дни прежние. Потом76 На каждой шее призрака заметилЯ сумки разных красок. УкрашалТе сумки знак особенный^{97}. И светел79 Дух каждый становился и дрожалОт радости, когда с особым знакомСвою суму глазами пожирал.82 Я подошел поближе, чтоб под мракомИх рассмотреть, и на одной суме,Которая желта была, под лаком85 Льва синего я разглядел во тьме.Затем я не оставил обозренья:На красной сумке видно стало мне88 Гусыни небольшой изображенье,Которая, как снег, была бела.Вот далее явилось привиденье,91 И белая сума его былаУкрашена свиньею голубою,И эта тень тогда произнесла:94 «Скажи, зачем ты занесен судьбоюСюда и в эту яму погружен?И знаешь ли, кто рядом здесь с тобою97 Появится? Я ви