Превозмогая усталость, поднялась и занялась расчисткой зала. По дощечке, по стеклышку стаскивала мусор в одну кучу, метр за метром очищая пространство. Поначалу останавливалась через каждые пять минут, чтобы унять одышку и справиться с накатывающей слабостью. Затем втянулась, и перерывы на отдых устраивала реже и реже, пока, наконец, нудная и кропотливая работа не подошла к концу. В центре зала высилась гора из битого стекла, досок и кусков отвалившейся штукатурки. А учитель так и не появился. И эта противная слабость раздражала. Присела на обломок скамейки, задумалась. Это же мое подсознание, и по идее я вправе изменять тут все по собственному желанию. Однако ничего такого на деле не происходит. Почему? Не умею или не знаю, как — очевидно. Но ведь я не зря неосознанно выбрала именно такой облик внутреннего мира? Если подумать, ответ лежал на поверхности: чтобы стать сильнее. Чем больше я выкладывалась тут, тем крепче становилась в реальном мире. Вон, даже «Хакера» освоила до третьего уровня. А теперь что? Одышка, ломота в теле, трясущиеся руки. Чувствовала себя развалюхой. Значит, и надо начать с тренировок, чтобы вернуться хотя бы к прежним показателям. Проклиная собственную слабость, поднялась и медленно побрела к внешнему кругу беговой дорожки. Сейчас она представляла собой полосу препятствий. По ней не то, чтобы пробежать, пройти, чтобы не напороться на обломок или торчащий гвоздь, опасно. Стиснув зубы, упрямо побрела по кругу, тщательно следя за тем, куда ставлю ногу, и огибая дыры в полу.

Не знаю, сколько продолжалось это истязание, но я вдруг поняла, что двигаюсь намного легче, а тело наполняет приятное гудение в мышцах. Перешла к разминочным упражнениям, приспосабливаясь к тому, чтобы удержать равновесие на проваливающихся досках. За разминкой последовал комплекс с шестом. Самого шеста не было, конечно, но отработать связки и сложные переходы можно и со стойкой для брусьев. Каждое движение, накрепко отложившееся в памяти, будто бы шло изнутри. Больше не требовалось видеть отражение в зеркале, чтобы следить за правильным исполнением той или иной связки. Не обязательно смотреть под ноги, чтобы не оступиться. Я знала, что делаю все правильно, чувствовала, куда наступить или где перешагнуть провал, потому что это мой мир и только я в нем хозяйка. На какое-то время отрешилась от всего, сосредоточившись только на единении мыслей и действий, а по завершении комплекса обнаружила, что окружающее пространство вернуло прежний облик. Зал сиял чистотой и яркими красками, пах свежим лаком, окна поблескивали чистыми стеклами, сквозь которые внутрь пробивался яркие лучи солнца. В центре стояла трибуна для награждения победителей в соревнованиях, на вершине которой золотом переливался кубок. Он манил, завораживал особенным блеском, притягивал магнитом и я, не в силах сопротивляться притяжению, взобралась наверх и прикоснулась к чуду. Тотчас меня ослепила вспышка, и свет затопил каждую клеточку.

Свет ослепил не только в подсознании, в реальности также ударил по глазам, когда открыли крышку медкапсулы. Целую неделю провела в заточении, и теперь щурилась, силясь рассмотреть, где нахожусь, и кто рядом.

— Простите, не подумал, — раздался знакомый голос доктора, — Сейчас приглушу освещение. Так лучше?

— Ага, — в полумраке глаза быстрее восстановили резкость.

— Лина Ронсон, как самочувствие? Не возражаете, если проведу поверхностный осмотр?

— потянулся ко мне загребущими ручонками. Я бы, может, и возразила, но моим мнением поинтересовались чисто для галочки. Впрочем, благодаря возникшей паузе, я осмотрелась, узнавая медблок академии.

Не приснился же мне визит ирсая? Что с сетью? — выдохнула. В порядке, а то как-то нервировало ощущение слепоты и беспомощности. — Инфонет? — надо же, и доступ сохранился. — Они что, совсем не заметили вмешательства? Тем проще для меня.

Проверила входящие сообщения, которых накопилось под сотню. От ребят из группы, от Кастора, от Грома, от Тайгера Ронсона. Папочка Кирны переживал. Ну а кто бы не переживал, получив счет с шестью нулями? Просил связаться, как представиться возможность. Отложила на потом, когда подготовлюсь к разговору. Открыла переписку с телохранителем и скрипнула зубами, прочитав сообщение, что коды доступа не действуют и Джед пошел на прорыв.

Черт! Что они там натворили? — отследила, где находится мальчишка, и, увидев его отметку внутри здания, успокоилась. Поблизости определились маячки остальных членов группы, следовательно, ребята на занятиях и проблема с возвращением младшего Цверга разрешилась. — Знать бы еще, как? — это собиралась выяснить позднее, когда поблизости не будет въедливого доктора, который чуть ли не все зубы во рту пересчитал. Медкапсула же выдает полный отчет о самочувствии пациента. К чему эти телодвижения?

— Лин Баром, со мной что-то не так? — поинтересовалась осторожно.

— Нет, что вы! Не переживайте, лина Ронсон, все так, — заверил Баром. — Вы полностью здоровы. Это-то и удивляет. Лин Ух-Дор-Кай рекомендовал воздерживаться от нагрузок в

течение месяца. Однако я уже сейчас вижу, что последствия устранены и нет никаких противопоказаний для учебы. У вас феноменальная способность к восстановлению.

— Гм, это же хорошие новости? — вопрос не требовал ответа, — когда я получу базы?

— Да, я давно все подготовил. Вот только попрошу воздержаться от занятий сегодня. Я распишу график обучения и направлю рекомендации учителям, чтобы первое время использовали щадящий режим тренировок.

Возражать не видела смысла и, пока доктор копошился в планшете, успела переодеться в форму, которую кто-то предусмотрительно приготовил, а также черкнула Уно пару слов, что в порядке и снова на связи.

— Отправил, — с готовностью сообщил Баром, а у меня звякнуло уведомление о входящем сообщении, — теперь основное, — вручил пластиковый контейнер с двумя десятками баз.

— Ого! — оценила масштабы предстоящей работы.

— Не переживайте, с вашими показателями быстро справитесь, — утешил. — Тут преимущественно второй ранг и четыре позиции в третьем.

— А что так?