— Чуть не забыл, — Майк отставил чашку и полез в карман джинсов. — Держи, я подумал, может тебе так спокойней будет.

Он протянул мне новую сим-карту.

— Не понимаю, — призналась я.

— Ты ведь хотела, чтобы до тебя не могли дозвониться? Но телефон пришлось включить, чтобы созваниваться со мной и Стивом.

Я, подтверждая его слова, кивнула, а Майк продолжил:

— Поставь новую сим-карту и тебе не придется выбирать между спокойствием и общением.

— Как это мило и предусмотрительно с твоей стороны, — я благодарно взяла карточку с новым номером. — А я, знаешь, даже не подумала, что так можно сделать. Спасибо!

— Всегда пожалуйста, — ответил Майк, допивая кофе. — Вроде бы все сказал, что хотел. А теперь мне пора, нужно съездить на работу. А ты чем будешь заниматься?

— Еще не думала, — я тоже встала, чтобы его проводить. — А где ты работаешь?

Майк не торопился отвечать.

— А хочешь, поедем вместе? — наконец произнес он. — Сама все увидишь.

«А что? Почему бы и нет?»

* * *

— Ты производишь горшки??

Я была очень удивлена. Могла представить многое, но на это моей фантазии не хватило.

Мы стояли в большом цеху, с несколькими зонами, разделенными друг от друга перегородками. В одной — рабочие смешивали разные виды глины, чтобы получить нужные свойства и качества материала, подходящие для цветочных горшков. Затем формировали ее с помощью специального оборудования в прямоугольные метровые брикеты. В следующей — эти брикеты разрезали на более мелкие куски. Из каждого такого куска на станке быстро формировали круглый глиняный горшок, снимали излишки глины и передавали дальше для декора и лепки, пока материал еще свежий. Затем ставили «полуфабрикат» на просушку. Действия были доведены до автоматизма и отточены настолько, что этим процессом можно было наблюдать, не отрываясь.

После просушки идет обжиг в кирпичных печках с человеческий рост. Он длится несколько часов в зависимости от размера горшков. После обжига горшочки становятся красивого рыжеватого цвета. Некоторые такими и продаются, а некоторые проходят в следующий отдел, где их расписывают разнообразными стилями и цветами. В основном этим занимаются женщины. Но, несмотря на, интересную работу, она все же тяжелая физически, ведь женщины носят поддоны с горшками наравне с мужчинами. Их нужно быстро задекорировать и поменять готовый поддон на следующий.

— Потрясающе, — я ходила по цеху, открыв рот.

— Спасибо, — Майк был горд своим детищем. Оно и понятно, столько труда и времени в это вложено и вкладывается каждый день. — А вон там у нас конечная стадия производства — упаковка на продажу.

Майк привел меня в последнее по очереди, но не по значению отделение цеха. Здесь девушки собирают готовую продукцию согласно заказам, в магазины других городов.

— Скоро планирую расширение. Заказов много, а места не хватает, — продолжал свой рассказ Майкл.

— Это огромный труд. Ты большой молодец, — похвалила я его. — А почему именно цветочные горшки?

— Все банально, — как-то печально отозвался Майк. — Моя мама очень любила цветы, и я с детства наблюдал за ней и помогал за ними ухаживать. Это, — он обвел взглядом цех, — в честь ее памяти.

Майк заметил вопрос в моих глазах и, поняв его, ответил:

— Мамы не стало, когда мне было пятнадцать. Стив побыл с ней чуть дольше, ему повезло.

Майк стал таким грустным, погрузившись в воспоминания. Я взяла его за руку, чтобы поддержать.

— Мне очень жаль, — сказала я.

— Спасибо, все нормально, — накрыв мою руку своей, Майк натянул улыбку, но глаза говорили громче слов. — Папа старался, чтобы мы ни в чем не нуждались. Он долго был один и смог жениться только когда мы со Стивом стали жить отдельно. Кстати, папа помог мне с открытием этого цеха. Сам я шел бы к этому очень долго.

— Тебе повезло с отцом. А я своего не помню. Он умер, когда я была маленькой, меня мама одна растила.

— О, сочувствую. Надо же, у нас истории похожи.

Мы встретились глазами и оба прониклись друг к другу теплотой. Каждый понимал чувства другого. Опомнившись, я аккуратно забрала свою руку из рук Майка. А он, смущенно почесал затылок.

— А хочешь сделать свой авторский горшок?

— Ты предлагаешь мне разрисовать горшочек? — я пришла в восторг от этой идеи.

— А почему нет? Только не разрисовать, а расписать, — поправил он меня.

— Да, конечно, расписать, — я сияла как начищенный чайник.

Майк подвел меня к одной из девушек, которые занимались росписью, познакомил нас и разрешил выбрать любые инструменты, какие мне понравятся. Айрин, так звали девушку, вкратце рассказала принципы каждого метода, чтобы я выбрала себе подходящий.