На этом мы с Кораксом распрощались – до следующего дня и обещанной драконом… казни? Нет, вряд ли. Это было бы слишком жестоким решением для добросердечного Дараха. Наверняка он придумает для нашего пленника что-то, с его точки зрения, более гуманное. Изгнание, например. Хотя, на мой взгляд, Коракс мог представлять угрозу, даже будучи сосланным в самый глухой и неприступный уголок Грезалии.

– За Кораксом водится много грязных делишек, – хмуро заметил Хельден, когда мы вернулись в свою комнату (с некоторых пор, решив больше ни от кого не скрываться, мы стали жить вместе). – Он заслужил, чтобы ему оторвали голову. Я мог бы лично за это взяться.

– Какой ты у меня кровожадный, – усмехнулась я, стягивая с себя платье. Пока нас не было, служанки набрали ванну, и мне не терпелось окунуться в теплую, усыпанную лепестками цветов воду.

– Он мучил тебя. Издевался над Дарахом. А еще его люди едва не прикончили меня, – напомнил Хельден.

Впрочем, лицо его быстро смягчилось, стоило ему повернуться и увидеть меня осторожно забирающейся в большую деревянную бадью.

– Присоединяйся, – поманила его я, погрузившись в воду так, чтобы она лишь наполовину скрыла мою грудь. – Потрешь мне спинку.

– Только спинку? – с деланым разочарованием уточнил охотник.

– Все, что пожелаешь, любимый.

Не сводя с меня пристального взгляда своих инфернальных глаз, Хельден медленно расстегнул и сбросил рубашку, затем освободился от обуви и штанов. Подошел к бадье, и я затаила дыхание, любуясь его великолепным телом: широкими плечами, узкой талией, крепкими бедрами. Неужели этот прекрасный мужчина, в каждом движении которого ощущается сила и грация опасного хищника, – мой?..

Хельден скользнул в воду, навис надо мной, щекоча лицо своими волосами, и на еще одну маленькую бесконечность мы выпали из окружающей реальности.

Потом я спала, лежа в уютном кольце его рук, и видела сон. В нем была Висса – но на этот раз лицо ее лучилось безмятежностью и счастьем. Она стояла на песчаном морском берегу, держа за руку ребенка – темноволосого мальчика лет пяти, который что-то говорил ей, запрокинув голову и весело смеясь. Легкий бриз шевелил их светлые одежды, а к босым ногам ластились лазурные волны, прозрачные, как стекло. Позади же широкой полосы пляжа тянулись изумрудные холмы, за которыми угадывались очертания дивного белокаменного города.

Я шагнула к Виссе, не отрывая взгляда от стоящего рядом с ней мальчика, и он повернул ко мне загорелое лицо, на котором ярко блестели синие глаза. Каждая черточка этого лица была до боли знакома, и я застыла, пораженная внезапной догадкой.

– Мама! – белозубо улыбнулся малыш, бросаясь мне навстречу.

Я наклонилась, протянула к нему руки… и проснулась в своей кровати, рядом с мирно сопящим Хельденом и развалившимся на моей подушке фурсом. В комнате еще было темно, но небо за окном уже начало светлеть в преддверии близкого рассвета, и, осторожно выбравшись из постели, я вышла на террасу.

Обхватив себя руками, я смотрела на спящий Ульм-Дхар, и невольные слезы жгли мне глаза. Неужели во сне я и правда видела будущее, видела нашего с Хельденом сына? И Висса… сегодня она улыбалась, а не смотрела на меня с грустью и тревогой. И никакие монстры на этот раз мне не снились.

«Вы двое должны найти место, где ваши сердца успокоятся, – сказала мне Моринна в ту ночь, когда мы стояли у ее дома под бесконечным звездным полотном. – Место, где ты сможешь смириться с прошлым, а Хельден избавится от своего проклятия. Любовь жены и детей – вот что его спасет».

Жены и детей…

Слеза сорвалась с моего подбородка, упала на руку. Однажды я уже могла стать матерью, но судьба забрала у меня этого ребенка. А теперь я встретила Хельдена, и мальчик из моего сна был похож на него как две капли воды. Только глаза и были моими. Пожалуйста, мысленно взмолилась я, глядя в розовеющее небо, пожалуйста, пусть это окажется правдой!

По груди моей разлилось тепло, и я поняла, что исходит оно от оберега Виссы, который я по-прежнему носила не снимая, как и обещала ей. Может быть, он действительно все это время хранил меня от бед и отводил в сторону смерть? И незримой ниточкой связывал меня с душой Виссы, которая была так добра ко мне все те дни, что я провела в Пустоши…

– Спасибо, Висса, – прошептала я, решительно вытирая слезы тыльной стороной ладони. – Мира и покоя твоей душе, где бы она сейчас ни была.

Когда я вернулась в постель, Хельден, не просыпаясь, сгреб меня одной рукой и по-хозяйски притянул к себе, после чего удовлетворенно вздохнул в мою макушку. И, хотя спать в такой позе было не особенно удобно, я лежала, не шевелясь и тихо улыбаясь собственному счастью, пока сладкий сон не сморил и меня.