— Я отвезу тебя домой, — сказал он без тени сомнений и попытался проводить меня к машине, но я не сдвинулась. — Айви, я просто хочу помочь. Отвезу тебя домой. Пойдём. Ты выглядишь так, будто увидела призрака.

Его голос был низким и спокойным. Он звучал так же, как тот Макс, которого я знала в академии до того, как между нами случился конфликт.

— Пойдём, — мягко подтолкнул меня в спину Макс.

Я наконец сделала шаг вперёд, и Макс медленно, как ребёнка, отвёл меня к машине. Мы оказались в теплом салоне. Он не сводил с меня встревоженного взгляда и дал указание отвезти меня к зданию, в котором находились мои апартаменты.

— Нет, — тихо перебила я его. — Отвези меня в башню...

Прежде чем я успела сказать что-то ещё, Макс закрыл мне рот рукой и предупреждающе посмотрел в сторону водителя, который, слава богам, находился за перегородкой. Я только сейчас поняла, что Макс не мог открыто просить его отвезти нас в башню, если он скрывал свою роль ликвидатора.

— Отвезите нас в ту таверну, откуда вы забрали нас в прошлую пятницу, — громко попросил Макс водителя. Я замерла, сжавшись в углу, укутавшись в его пиджак и повторяя про себя даты, которые вычитала у Теда Фуллагара в записях.

— Что случилось, Айви? — Макс оказался ко мне вплотную, вновь нарушая моё личное пространство. — Расскажи, почему ты тут одна, в такое время, да ещё и в таком виде?

Хмуро посмотрев на него, я слегка оттолкнула его руками, хотя его присутствие, эта машина, тёплый объёмный пиджак на мне — всё это заставляло меня чувствовать себя спокойнее. Оттолкнув его, я почти сразу почувствовала себя виноватой, ведь он просто пытался помочь.

И почти незаметный отблеск боли в его глазах заставил меня чувствовать себя ещё хуже.

Но потом я вспомнила нашу последнюю встречу, его попытку вывести меня на эмоции и то, что он был зол на меня за то, что я оказалась ликвидатором. Видимо, я не соответствовала его ожиданиям.

— Не закрывайся, Айви. Не закрывайся, что случилось? Как ты здесь оказалась?

Ничего из этого я не могла объяснить Максу, потому что не до конца доверяла ему. Я хотела найти Себастьяна Торна и получить указания. Если мне скажут, что Максу можно доверять, я доверюсь, как коллеге.

Я почти не видела лица Макса напротив из-за темноты в салоне. Он хмуро смотрел на меня, мокрая челка прилипла к его лбу, а древесный запах одеколона проникал в каждую клеточку моего организма.

Он нетерпеливо выдохнул и слегка отстранился, оказавшись в ещё большей темноте.

Я видела только его силуэт.

В груди испуганно сжалось — настолько он оказался похож на своего отца.

— Ты выглядишь как твой отец, — тихо прошептала я.

Я не видела лица Макса, но видела, как он заметно вздрогнул, словно я его ударила.

В салоне повисла тишина, я слышала только своё неглубокое дыхание. Затем он приблизился ко мне, навис, и что-то в его лице изменилось. Словно та заботливость, с которой он обращался ко мне вначале, исчезла.

— Где ты была, Айви? — тихо процедил он, но этот шёпот показался мне страшным. — Ты была в нашем особняке? С отцом? Поэтому ты так говоришь?

Я попыталась отстраниться от Макса, не понимая, что на него нашло. Он никак не отреагировал на мои действия, продолжая в упор смотреть на меня, словно изучая, словно пытаясь вскрыть мой череп и прочитать мои мысли.

— Почему ты так себя ведёшь?

— Черт побери, ответь, Айви, — процедил он. — Он что-то тебе сделал?

Холодные глаза, губы сжатые в узкую линию — я не могла понять, что я сделала, чтобы вызвать такую реакцию.

— Айви!

Какого черта он допрашивает меня?

— Хватит так разговаривать со мной, — попросила я.

— Просто ответь! — вновь процедил Макс.

— Хватит! — рявкнула я. У меня и так был тяжёлый день, где его отец угрожал моим родителям, чтобы теперь терпеть допросы от Макса. — Хватит с меня, хватит постоянно докапываться до меня, будто я тебе что-то должна! Я не виновата в том, что ты не понимаешь слова “нет” и никак не уважаешь мои границы. В том, что ты, по-видимому, никак не уважаешь меня, несмотря на всё то, что говорил о... О ней. Но когда это стало касаться меня, твоё восхищение и уважение исчезло. Словно тот факт, что ею оказалась я, расстроил тебя.

Словно я не достойна нормального отношения.

Мне было так обидно, что я тяжело дышала, пока Макс сидел напротив, и выражение его лица не изменилось.

И от этого мне стало ещё больнее.

Какая же я дура. Высказала ему всё это, хотя даже себе отказывалась признаваться, что такая реакция меня обижает. И как же мне было обидно, что он никак не отрицал этого. От общего напряжения и обиды мне хотелось расплакаться, оказаться дома, принять ванну и уснуть.