— Вдоль неё дорожка и бордюр из камня, он мхом зарастает, надо счищать. Я парням помогал, камни эти тяжело ворочать. Мы остановились передохнуть и смотрим: она идёт. К реке, значит…

— А как вы поняли, что к реке? — Айрис не могла заставить себя замолчать.

— На ней рубашка была и юбка синяя, длинная. И шляпа. Теннисные туфли ещё. Она так одевалась, когда лодку брала. А леди Клементина через день да каждый день плавала. Говорят, с детства любила. Тут, если на середину реки не выплывать, течения почти нет… И с лодкой она управлялась так ловко.

Айрис помнила из газетных статей, что лодку-плоскодонку леди Клементины обнаружили четыре дня спустя в одной из многочисленных проток в устье реки. В лодке стояла дождевая вода, но никаких повреждений не было: не было похоже, что она переворачивалась или с чем-то сталкивалась. Весло было в ней же. И никаких следов леди Клементины. В это же примерно время люди, продолжавшие прочёсывать лес и берега, нашли в зарослях тростника теннисную туфлю — точь-в-точь, какая была у леди Клементины.

— Получается, вы были последними, кто её видел? — только сейчас сообразила Айрис, уставившись на Уилсона.

— Да, я и Пит с Сэмом. Садовники. Она быстро так шла… Как будто нервничала или злилась. А про это мы тоже знали: она когда злилась, на реку уходила. Успокоиться чтобы. Сплавает милю туда, милю обратно и успокоится. Но она и дальше могла уплыть… Поэтому тогда никто всерьёз не забеспокоился. Она на реке и по три, и по четыре часа могла пропадать. Уже когда темнеть стало, тогда заволновались. Побежали её искать.

Они дошли до следующей речушки или канала, Айрис не знала, как их правильно называть. Настоящего мостика не было: в русле стояли высокие прямоугольные куски гранита. Перебраться на другой берег можно было, ступая по ним.

Айрис перебежала по камням на другой берег, а Уилсон, верный своей роли экскурсовода, добавил:

— Вон там мостик есть. Для дам… Но все тут переходят.

Дальше они шли молча. Айрис любовалась парком, который незаметно сменился лесом. Ухоженным, чистым, но лесом. Она была рада, что Уилсон пошёл с ней. Лес был очень тихим, немного пугающим; ни одного звука не было слышно, кроме их шагов и шелеста листьев. Изредка где-то очень далеко вспархивала птица… Одной здесь было бы не по себе.

Или она просто всё выдумывает. Если бы не загадочная и мрачная история исчезновения леди Клементины в этом лесу, разве казался бы он опасным? Он казался бы спокойным и красивым. Но шесть лет назад леди Клементина прошла по этой дорожке, отсыпанной белым гравием, и исчезла; и это словно отбрасывало гигантскую, невообразимую тень на всё Эбберли.

И несмотря на эту тень в лесу ощущалось что-то торжественное, почти как в соборе, так что даже говорить здесь, нарушая тишину, казалось святотатством.

Пахло влажной землей, чем-то прелым и чем-то свежим, травяным…

Айрис снова начала думать об исчезновении и не заметила, как они вышли к реке. Недалеко от берега на пригорке стоял сложенный из серого камня коттедж. Каменная дорожка, что вела от него к причалу, была с одной стороны обсажена плакучими ивами. Ив было много и у самой воды, и их серебристо-зелёные нити стекали в речную воду, точно водопад. От мелкой ряби отражения в воде подрагивали — и отражённый водопад оживал.

— Как красиво, — прошептала Айрис.

Река была медленной и тёмной. На другом берегу виднелись ровные ряды деревьев, а за ними зеленели то ли поля, то ли просто луга. Зелень была уже желтоватой, но всё равно: река словно была границей между двумя мирами — ярким, залитым солнечным светом зелено-золотистым миром того берега и тёмным и скрытным этого.

Айрис начала спускаться вниз к деревянному причалу, и только тогда заметила рядом с ним низкий, приземистый эллинг. Его крыша поросла рыжим и зелёным мхом, так что сверху он был почти не заметен. Это маленькое строение было старше всего, что Айрис видела в Эбберли. Оно вполне могло стоять здесь с тюдоровских времён…

Ни одной лодки не было видно, судя по всему, все были заперты в эллинге.

— Какой он старый, — Айрис всё рассматривала эллинг.

— Уж постарше главного дома, точно, — согласился Уилсон. — Вроде, даже старше моста, а тот уже давно рухнул. Вон только опора одна осталась, видите?

Уилсон указал вниз по течению реки. Из воды действительно торчало что-то вроде сложенной из бурых камней колонны. На её верхушке рос низкий куст…

— Опоры ближе к берегу под чистую разобрали, а ту поди достань…

— А зачем разобрали мост?

— Так он сам обрушился… Хотя говорят, что Анна Вентворт приказала ночью выдолбить несколько камней из опоры и заменить на куски глины, а как пошли подводы, он и рухнул… А ещё есть легенда, что леди Вентворт спелась с дьяволом, и он по её приказу взял и мост этот развеял. Напустил туман, а когда туман рассеялся, оказалось, что кроме столба вон того ничего и нет.

— Та самая Анна Вентворт, которая начала строить Эбберли?