— Она сказала тебе, что все в порядке? Что бюджет на операцию расширят потом? Запросят дополнительные средства? Но она этого не сделала, а знаешь почему? Наебка, Фрэнк. И когда наступило бы время от тебя избавиться, то повод нашёлся бы по щелчку пальцев. Сто тысяч перерасхода это маловато для тюремного срока, но достаточно для увольнения.

— Мы не украли эти деньги. Я все могу доказать. Они пошли на закупки оружия и медикаментов для повстанцев. Людям нашей профессии иногда приходится рисковать.

— Согласен. Но ведь Сью с каждым разом требовала от тебя брать на все больше риска лично на себя. Ты поначалу воспринимал это как доверие, только «доверия» стало подозрительно много в последнее время, да? Вся работа превратилась в прогулку по постоянно сужающемуся мосту. В той мутной схеме с Метокорп ты уже платил и принимал деньги, используя свои счета. Тревожный звоночек. Очень тревожный.

— Ну… у нас все получилось, — явно нервничая, вздохнул Фрэнк. — Мне даже премию выписали.

— А что если бы не получилось? — с ядовитой ухмылкой спросил я, стряхивая пепел. — Подсказываю: Доусон, Миками, Веласкес и другие люди, которым очень «доверяла» Сьюзан Абернати. Где они сейчас?

— Но…

— В лучшем случае тебя бы просто вышвырнули на улицу. В худшем? Только левой рукой как я ты бы не отделался.

— Твою мать…

— Именно. И вот ты стоишь передо мной. Весь такой правильный и лояльный, а если чуть копнуть, то по тебе уже статья плачет. Даже не одна. Причём самое смешное, что все ты делал не ради личного обогащения и с разрешения Сью, только вот подписывал сам.

— И что? Хочешь меня этим шантажировать?

— Пока считай это сеансом психотерапии. Цель: избавиться от Стокгольмского синдрома. Перед сном под расслабляющую музыку повторяй по десять раз: «Абернати нам не друг. Абернати нас просто использовала».

— Я все ещё не понимаю зачем ты здесь. Хотя начинаю догадываться…

— О чем же?

— Нет, Ви, я не стану кротом. Тем более, работающим на террористов.

— А… стоп. Ты подумал⁈ — усмехнулся я, вставая с кресла. — Ну нет!

Фрэнк явно напрягся, но к оружию тянуться пока не пытался.

— Отрицаешь? Но многое сходится. Жатва устранила Сьюзан. Очень уж выгодное для тебя событие.

— Если тебя это утешит, то я не работаю на Жатву. Связан с другими людьми.

Быстрым движением я вытащил карточку-пропуск «Черного сапфира» и повертел перед лицом Фрэнка.

— А… Вот значит в какие деловые люди ты теперь вхож, — кивнул Фрэнк и, кажется, немного успокоился.

— Крот, предатель, — с пренебрежением произнес я. — Давай обойдемся без этих штампов из шпионских романов. Баргест и Арасака не враги. Неужели можно представить, что Хансен пойдёт войной на одну из великих мировых сил? Нет. Он просто пытается лавировать. Прощупать почву для сотрудничества. Стиль руководства Сьюзан распространил особенно густую атмосферу недоверия, которая теперь мешает заключению выгодных союзов. Но мы с тобой можем решить эту проблему.

— Я буду сливать информацию, а ты ее продавать? — усмехнулся Фрэнк.

— Ну можно это и так назвать. Тебе в свою очередь тоже что-нибудь подкинут. Не только деньги. Информация, наводки. Ты быстро пойдёшь в гору. Раньше рисковал ради копеечных премий Абернати, а теперь… Угроз меньше, денег больше.

— Значит подкуп или шантаж?

— Ага. Ну а как ты хотел? Думаешь Милитех или другие конторы вербуют иначе? — усмехнулся я, вспоминая первый разговор с Сойкой. — У нормальных контор под рукой всегда и кнут, и пряник.

— Это понятно… — ответил Ностра. — Только давай без каких-то резонансных дел? Никаких убийств топ-менеджеров. Ладно?

— Конечно. Мне такое дерьмо самому без надобность. Только спокойный и прибыльный бизнес.

— Хорошо, потому что я рассчитываю сделать ещё шажок-другой по карьерной лестнице.

— Карьеризм это здорово, однако забираться слишком высоко тоже рискованно. На вершине, конечно, воздух свежее и вид отличный, но иногда… туда бьют молнии. Не каждый выдержит такой удар. Вот и Сьюзан не устояла.

— Да… — вздохнул Ностра. — Она мне всегда казалась непобедимой. Образцом важнейших качеств корпоративного управленца. Неужели террористы?

— Нет, конечно! — усмехнулся я. — Они просто подобрали никому не нужный трофей.

— А кто тогда?

Я перешел на полушепот и тихо произнес:

— Скорее всего, ФРУ. Их почерк.

Фрэнк кивнул. В эту версию он мог поверить, тем более, что она была недалека от правды.

После где-то полчаса говорили о том, как покушение сказалось на отделе контрразведки. Все оказалось даже лучше, чем я предполагал. Смерть Абернати не просто повесили на Жатву и забили. Покойной директрисе активно перемывали косточки и не только в рамках сплетен. Различные инстанции, до этого боявшиеся разевать пасть, теперь внезапно прозрели. Сразу нашлись и подозрительные махинации, и перерасходы бюджетов, и вопиющие нарушения субординации. Мол слишком активно Сью лезла в огороды чужих отделов.