Она двигалась почти бесшумно и я не сразу её приметил. Пока я не двигался она не обращала на меня внимание, но стоило мне попытаться тихонечко уйти как тварь остановилась, а затем я увидел её громадную голову с жёлтыми глазами, смотрящими прямо на меня. В тот момент я испытал настоящий страх. А вдруг сожрёт? Голова приближалась ко мне, змея явно заинтересовалась, надеюсь не моими гастрономическими качествами? Её голова нависала уже прямо надо мной, в тот момент я остолбенел, понимая что не убегу.

— С-с-сдравствуй человек. Вот уж не ждала. Ты такой редкий гос-с-с-сть в наших краях. — Сказала она, изо рта показался раздвоенный язык. Голос её был однозначно женским, да и в словах проскальзывало немалое ехидство.

— И тебе не хворать, королева змей.

— Королева, с-с-скажешь тоше! — Засмеялась она. Смех у неё был какой-то шипящий и до одури жуткий. Смеялась она от души, а затем продолжила. — Рас-с-с уж нас-с-смешил, так уж и быть, есть не стану, хе-хе! — Снова ехидный смех, да она издевается!

— Рад слышать, в любом случае я не вкусный, точно говорю!

— Так что ты с-с-сдесь забыл, человек? В нашем мире людям быть не положено.

— Меня в ваш мир забросил какой-то шарик зла! Знаешь такого?

— Ха-ха-ха! — Ржала она долго и от души, видимо сочетание «шарик зла» ей очень понравилось. И главное понимала прекрасно про кого я говорю.

— Как отсюда выбраться? — Спросил я, не дождавшись пока она нахохочется.

— Тебе уже никак, ты же умер! Это твоё посмертие! — И она снова захохотала, надрывая змеиный живот.

— Чего? Вечно бродить в тумане и быть сожранным огромной змеёй это и есть посмертие?

— А ваны не жаловались, их всё устраивало! Да ты бунтовщик, человек, бунтуешь против порядка! Вечно бродить не придётся, душа пойдёт на перерождение рано или поздно, просто дождись и постарайся не быть съеденным. Я знаешь ли не единственный здешний обитатель.

— Я не хочу на перерождение, я хочу обратно!

— Ничем не могу помочь, надо было страховать свою жизнь. Не оплатил страховку? Страдай! — Отмахнулась от меня змея.

— Звучишь как сотрудница банка, всегда знал что в душе они все змеи!

— Ха-ха-ха! — Смеялась змея, долго, до хрипоты. — Хорошо что я тебя не с-с-сожрала, насмешил человек, ха-ха!

Некоторое время я ждал пока она нахохочется, только потом диалог продолжился.

— Ладно человек, я вижу что ты всё ещё живой. Просто дождись пока твоё тело восстановится и ты вернёшься домой, спрячься где-нибудь и не показывайся никому. Скоро будешь дома, может быть.

С этими словами она уползла по своим делам, на ходу шипя и слегка посмеиваясь. Я остался один посреди тумана.

Я последовал совету змеи и решил затаиться. Спрятался в пещере, на которую набрёл в тумане. Было темно и сыро, у меня ведь с собой даже зажигалки не было. Вот я и отсиживался в тёмном углу один.

Через некоторое время я стал чувствовать что теряю связь с этим местом, плоть моя становилась всё более материальной и всё менее прозрачной, я стал острее чувствовать холод. В какой-то момент силы покинули меня, я просто сел в углу пещеры и заснул.

Открыл глаза я уже в своей кровати, утреннее солнышко ярко светило в лицо, намекая мне на что-то в духе: «чё разлёгся, у тебя ваны голодные, пшёл работать!». Рядом на лавке сидела рогатая Мона, её глаза были закрыты, она дрыхла сидя.

— Мона. — Позвал я её тихо. От этих слов она проснулась и посмотрела на меня. Я ей даже улыбнулся, хотя сил было совсем мало, и тут же был заключён в удушающие объятия.

— Живой. — Только и сказал она.

— Живой. — Подтвердил я и добавил. — Задушишь, не дави так!

Объятия чуть ослабли, но всё ещё были каменными. Не знал что она такая сильная. Она кузнец, но даже по меркам своей профессии чудовищно сильна. Эти рогатые полны сюрпризов.

Со здешним уровнем медицины можно умереть и от простуды. Меня лечили травяными настоями, что вливали мне в рот пять раз за день. А ещё молитвами и жертвами разумеется. Не послушались меня ваны, стали приносить лягухов в жертву, хорошо что своих а не моих домашних. Два десятка извели пока я трое суток по Хельхейму слонялся.

И главное все уверены что именно принесение жертв и сыграло главную роль! Узнав о моём выздоровлении закатили большой праздник. Доели паучятину, а заодно наварили ядрёного самогона, который здесь очень уважаем. Больше всех радовались лягухи, ведь их перестали сажать на кол и мазать их кислой кровью деревянных идолов за моё здоровье. У каждого свои поводы для радости.

Мона едва не задушила меня своими объятиями, а затем её подвиг повторила рыжая эльфийка. Та душила не так сильно, зато куда дольше, ещё и и придавила меня больного к кровати всем своим не очень большим весом.

То что я пришёл в себя ещё не значило что выздоровел, приходилось есть жиденькую кашку и лежать в кровати ещё три дня, только потом я смог немного ходить. О своих похождениях в ином мире рассказал только Моне, и то по секрету. Она внимательно выслушала рассказ и попросила всё повторить, больше всего её заинтересовала гигантская змея. Что это за создание она мне не сказала, но судя по взгляду я набрал в её глазах ещё пару десятков очков. «Не каждому суждено встретить великого древнего и пережить это», произнесла она загадочно и больше на эту тему говорить не желала.