Я оглядываюсь на Хантера, который ухмыляется моему замешательству. Он кладет руку мне на поясницу и ведет к свободному дивану, ближайшему к нам. Усаживаясь в углу, я поджимаю под себя ноги и устраиваюсь поудобнее, натягивая рукава толстовки, чтобы манжеты прикрывали мои руки несмотря на то, что здесь так тепло.

Иногда комфорт перевешивает температуру, и это определенно один из этих моментов.

Вся моя бравада и тревожная энергия улетучиваются теперь, когда я сижу перед ними, трепет наполняет каждую конечность, когда усталость наваливается на меня. Я бросаю взгляд на Рори, надеясь получить намек на то, как прошел разговор, но, как обычно, ничего от него не получаю. Иногда он похож на долбаную статую, и прочитать его практически невозможно.

— Итак, — начинает Мейер, наклоняясь вперед, упираясь локтями в колени и встречаясь со мной взглядом. — Рори подал прошение о возвращении тебе некоторой свободы, и, учитывая, как прошли последние несколько дней, я думаю, мы можем согласиться на некоторые новые правила.

— Спасибо… — перебиваю я, но замолкаю, когда вижу выражение его лица.

— Но по-прежнему будут существовать ограничения. Это будет не так, как раньше. Ты слишком много значишь для меня, для нас, чтобы рисковать тобой.

Я сжимаю губы, пытаясь обдумать слова, которые хотят сорваться с моих губ, прежде чем скажу что-нибудь опрометчивое.

— Ты согласилась быть нашей, — продолжает он. — Но мы никогда до конца не обсуждали, что это значит, и за это я сожалею. Здесь было больше народу, чем обычно, но это не оправдание тому, что мы не уделяем тебе приоритетного внимания и не заботимся о твоих потребностях и благополучии.

Он снова делает паузу, как будто ждет, что я заговорю, но я не совсем уверена, что именно я должна здесь сказать. Поэтому я говорю именно это, и уголки его рта приподнимаются.

— Это понятно. Итак, давайте кое-что проясним, хорошо?

Ухмылка не сходит с его лица, и на лице Хантера такая же. Рори, как всегда, невозмутим, но даже он кажется немного менее напряженным, чем был, когда я вошла в комнату. Он кивает мне один раз, почти так же тихо, как Бруно, но я воспринимаю это движение как поощрение.

— Хорошо, так что же на первом месте? Свобода, правила или объяснения? — Мой взгляд мечется между ними троими, не уверенна, кто ответит, но я не могу сказать, что удивлена, когда это Мейер. Обычно это он выступает рупором для них троих.

Я думаю, этого следовало ожидать, учитывая их типичную иерархию, хотя Мейер клянется, что считает двух других на равных с ним. Хотя я уже знаю, что они оба не согласны с этим конкретным утверждением. Это странная динамика, но я думаю, что она работала у них достаточно долго, и вряд ли что-то изменит ее.

— Давайте начнем с объяснений. — Я оглядываюсь на Мейера и киваю, не перебивая его. — У тебя есть небольшое представление о том, чем мы занимаемся, но в течение ближайших недель ты проведешь время с каждым из нас, изучая различные аспекты того, что это влечет за собой. То есть, если ты все еще этого хочешь.

Он делает паузу, и я снова киваю, решив держать рот на замке, пока он не закончит, чтобы не увести нас на какую-нибудь веселую тему, что у меня частая привычка. Вероятно, это объясняет, почему я еще не узнала столько, сколько могла бы.

— Это закрепит твое место с нами, котенок. Как только ты окажешься внутри, выхода уже не будет.

Его слова настолько окончательны, что у меня на мгновение перехватывает дыхание, но он продолжает, как будто пытается не замечать паники. Не то чтобы я сейчас передумала. Я никогда не была сторонником полумер.

— Это также означает, что ты принадлежишь нам троим. Полностью. Ты будешь нашей. На людях, дома, вместе, порознь, это не имеет значения. Ты будешь принадлежать нам в равной степени. Все, кто работает на нас, и те, с кем мы ведем бизнес, будут относиться к тебе соответственно. Это означает новые перемены для тебя и больший потенциальный риск, но я уверен, что мы сможем обеспечить твою безопасность, даже учитывая новый, более высокий статус, который мы получили, давая понять, что ты для нас значишь.

Значит, он действительно имел в виду то, о чем я думала все те месяцы назад.

— Я знаю, что в последнее время мы немного пренебрегали тобой, но теперь это прекратилось. Мир был заключен при посредничестве и согласован, что означает, что наше внимание, хотя и разделенное, будет больше сосредоточено на тебе и твоих потребностях.

— Моих потребностях? — Спрашиваю я, немного сбитая с толку. У меня есть потребности?

— Да, котенок, — говорит он с мягким смешком. — Твои потребности. И я имею в виду не только безопасность и оргазмы. Хотя и с этим мы сделаем все возможное.

Хантер смеется рядом со мной, пока я ерзаю на своем сиденье, глаза Мейера прожигают мою кожу, а по шее пробегает жар. Так непринужденно говорить об оргазмах…

Я предполагаю, что это всего лишь часть моего нового статус-кво, но, вероятно, приспособиться к этому будет сложнее, чем к отсутствию свободы.

— Хорошо, — тихо говорю я, обдумывая все, что он сказал.