— Хантер, помоги ей подняться, — говорит Мейер. Парень с короткой стрижкой молчит рядом с Мейером, в то время как Хантер, которого я знаю как Горячего Лифтера, предлагает мне руку. Когда я не соглашаюсь, он поднимает меня на руки и на мгновение прижимает к себе.

— Ты можешь стоять? — бормочет он, и я киваю, не доверяя своим губам, чтобы не сказать какую-нибудь глупость. Он обнимает меня еще мгновение, прежде чем поставить на ноги.

Меня охватывает сильное желание влепить ему пощечину, но я сопротивляюсь. Я только что видела, как они убили парня, наверное, не лучшая идея начинать бить одного из них, но как, черт возьми, он смеет спать со мной, притворяясь, что не знает, кто я такая, когда совершенно очевидно, что он знал.

Тогда, когда предательство пронзает меня, как острое лезвие, мне приходит в голову, что Йен знала, кто он такой. Она увидела меня с ним в тот первый вечер в баре. Она не сказала мне, кто он такой, и у нее были шансы.

Она солгала мне.

Она солгала мне, и я впустила ее в свою квартиру, рассказала ей о себе то, чего никогда никому не рассказывала. Мое и без того разбитое, не подлежащее восстановлению сердце раскалывается еще сильнее, потому что, конечно, на самом деле она не была моим другом.

Я доверяла ей…

Мне кажется, меня сейчас стошнит. Я действительно никому не могу доверять. Почему она не сказала мне, кто он такой? Я знала, что она замешана в нелегальном дерьме, и я никогда не осуждала ее, так почему бы ей не доверять мне? Я не могу поверить, что она вот так предала меня.

Голос моего отца у меня в голове звучит так громко, как будто он стоит рядом со мной, смеется и кричит о том, что, конечно же, у меня нет друзей. Мне приходилось подкупать людей, чтобы они притворялись, что я им нравлюсь, а у нас на это не было денег. Я была слишком странной, чтобы иметь настоящих друзей, поэтому, конечно, она не была моим другом.

Глупо, Куинн.

— Пошли, — требует Мейер, прежде чем повернуться к третьему парню. — Рори, вызови уборщиков. Я хочу, чтобы ты был с нами.

— Слушаюсь, — парень, по-видимому Рори, отвечает как хороший маленький солдат и нажимает на свой телефон, прежде чем поднести его к уху.

Они вдвоем начинают двигаться вперед, в то время как я остаюсь прикованной к месту, Хантер пристально наблюдает за мной.

Мейер оборачивается, почти впиваясь в меня взглядом.

— Ты можешь идти или тебя нужно нести?

— Я не хочу идти с тобой, — отвечаю я, выпячивая подбородок и мысленно проклиная себя за дерзость, которая, скорее всего, приведет меня к смерти. Может, он и дружил с Томми, и, возможно, помогал мне уберечься от Трента, но сейчас все по-другому.

Теперь я знаю правду о том, кто он такой.

Какие они есть.

Томми тоже такой? Он упомянул про убийство так небрежно, но, наверное, я действительно не подумала, что он это имел в виду… не совсем. Не так, как сейчас.

Встретиться лицом к лицу с правдой гораздо сложнее, чем просто услышать что-то.

— Неси ее, — говорит Мейер Хантеру, прежде чем повернуться и уйти, Рори идет в ногу с ним.

— Пожалуйста, не заставляй меня делать это, Ангел, — умоляет меня Хантер, и я чувствую, как борьба покидает мое тело. Драка ни к чему меня не приведет, разве что, может быть, истеку кровью на полу, как тот парень.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

МЕЙЕР

Какого хрена она здесь? Я не хотел, чтобы все прошло так, но теперь мои руки связаны. Кровожадная ярость течет по моим венам, как лава. Не на нее, а на ныне мертвого парня, лежащего там, на земле, и немного на Йен за то, что она привезла ее сюда.

И на Луку за то, что, блядь, не сказал мне, что они здесь.

Каждый, кроме нее, заслуживает моего гнева. Она… она натерпелась достаточно гнева на всю жизнь, и я отказываюсь быть просто еще одним человеком, который так поступает с ней, когда она не заслуживает этого гнева.

— Уборка уже в пути, — говорит Рори, и я отвечаю кивком, потому что, если я сейчас открою рот… что ж, я собираюсь превратиться в своего отца и отказываюсь когда-либо им становиться. Я поклялся в этом давным-давно и не собираюсь сейчас все испортить.

Я вытаскиваю телефон из кармана, ударяю по экрану, прежде чем поднести его к уху. На линии раздаются два гудка, прежде чем соединение устанавливается.

— Сэр?

— О'Коннор, мы готовы. Выведи машину на задний двор. — Мой лай злобен, пропитан ядом, которым является мой гнев.

— Да, босс. — Линия быстро отключается, и я выдыхаю.

Я оглядываюсь через плечо, когда добираюсь до двери, и вижу, что она стоит там, где я ее оставил, тихо споря с Хантером.

У него есть свои проблемы с ней, но сейчас не время.

— Хантер!

Мой крик эхом разносится по огромному пространству, и сожаление щекочет мне мозг, когда она вздрагивает.