Не раздумывая ни секунды, красная дымка застилает мне зрение, и я выбегаю из домика у бассейна в его направлении. Я даже не даю ему ни секунды, чтобы заговорить или убрать руку со своего члена, прежде чем врезаю кулаком ему в челюсть.

Мной овладевает ярость, какой я никогда не испытывал. Мысль о том, что он вот так смотрит на нее…

Нет. Это моя фишка, никто другой не может сделать этого с ней без ее ведома. К черту это.

Я бью его кулаком в живот, когда он пытается встать, заставляя согнуться пополам. Схватив его за волосы, я бью коленом ему в лицо, его крик, когда его нос ломается, подобен песне для моей души.

— Что за черт! — кричит он, но я не останавливаюсь. Я толкаю его на землю и наступаю на его член.

— Она тебе не принадлежит! — Я рычу на него, прежде чем пнуть в бок, с превеликим удовольствием наблюдая, как он сворачивается в позу эмбриона.

— Прости меня, — кричит он, и я слышу еще голоса. Появляются парни из дома персонала, останавливаются, не дойдя до нас, когда понимают, что это я.

— Она, блядь, под запретом при любых обстоятельствах. Те же правила, что и с Шай, тебе понятно? — Я пробегаю взглядом по ним всем, до меня доносятся кивки и бормотание согласия. — Если я поймаю кого-нибудь из вас, хотя бы взглянувшего на нее еще раз, я отрежу вам член и скормлю его вам. Убедитесь, что все знают.

Моя ярость даже близко не утолена, но я и так слишком долго не сводил с нее глаз, поэтому поворачиваюсь и направляюсь обратно к домику у бассейна, обнаруживая Эдди, стоящего на страже неподалеку. Очевидно, он тоже наблюдал, но Эдди другой. Во-первых, у Куинн не та комплекция, которая его возбуждает, и, во-вторых, он так же предан Мейеру, как мы с Рори. Ему и в голову не придет прикоснуться к ней.

Остальные, однако… Я позволю Рори разобраться с ними, если кто-то еще решит, что может снова пересечь эту черту. Рядом с ним я буду выглядеть кошечкой.

Я достаю лед из морозилки в домике у бассейна и кладу его в ведерко, засовывая туда кулак, чтобы синяки выглядели не слишком сильно, если вообще были, затем возвращаюсь на свой пост, чтобы понаблюдать за ней. Очевидно, она ничего не заметила, потому что лежит точно там, где я ее оставил, с закрытыми глазами, наслаждаясь солнцем на своей коже.

Голоса вдалеке предупреждают меня о том, что Мейер дома, и мгновение спустя я понимаю, что, вероятно, вот-вот разразится другой тип ада, поскольку Шай, младшая сестра Мейера, выходит на улицу и замечает Куинн.

К такой дружбе никто из нас не готов, но улыбка на лице Шаи говорит мне, что нам лучше пристегнуться, готовы мы к этому или нет.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

КУИНН

Оглядываясь в направлении всего этого шума, я ничего не вижу, но я видела и слышала достаточно криков, чтобы понять, что кто-то во что-то ввязывается. Откидываясь на спинку шезлонга, и пытаюсь не обращать на это внимания. Что бы это ни было, ко мне это не имеет никакого отношения, и я не собираюсь совать свой нос в чужую драку. Я уже достаточно сражалась и проиграла сегодня.

Я все еще чувствую на себе взгляды, но краем глаза замечаю Бруно. Я должна была догадаться. Конечно, я не могла сделать ничего такого простого, как полежать у бассейна без сопровождающего.

Мейер мог бы сказать, что пытается обезопасить меня, но я не верю. Я якобы была в безопасности и раньше, когда жила в той квартире и работала в баре, так что я не понимаю, что изменилось сейчас, если они доверяют мне так, как говорят.

Я качаю головой, пытаясь выкинуть плохие мысли из головы. Я сказала, что сегодня днем собираюсь расслабиться, когда экономка, которая, как оказалось, является моим секретным курьером одежды, Марта, появилась у моей двери с купальниками, на которых все еще были бирки. Примерив несколько, я остановилась на зеленом, который придаст мне нечто большее, чем несколько забавных линий загара, но не похоже, что кто-нибудь увидит меня голой в ближайшее время.

Делая глубокий вдох, я меняю позу, чтобы впитать в себя прекрасные теплые лучи солнца, которые падают на меня. Я не помню, когда в последний раз по-настоящему расслаблялась подобным образом… и расслаблялась ли вообще когда-нибудь. Несмотря на мой гнев на Мейера, по крайней мере, в этот момент мне не нужно беспокоиться о Тренте или о чем-то еще, на самом деле, так что за возможность по-настоящему расслабиться я хочу ухватиться обеими руками.

Так скажи мне, почему мой глупый мозг не хочет молчать, предпочитая вместо этого повторять предыдущий разговор по долбаному циклу.

Суматоха стихает, и я пытаюсь сделать еще один глубокий вдох. Кто бы мог подумать, что расслабиться и погрузиться в дзен будет так чертовски трудно? Все по телевизору всегда делают вид, что это так легко, как будто они почти мгновенно обретают покой. И все же, вот я здесь, пробыв здесь около часа, все еще не могу по-настоящему отдохнуть.