— Хр-р-р-р-р!- тут же раздалось недовольное ворчание, мгновенно превратившееся в громкий рев. — Р-р-р-р-ра!

Парень кубарем пролетел с десяток шагов и оказался прямо перед носом вздыбившегося медведя. Громадная туша, разглядев нежданного пришельца, заревела еще сильнее.

Закрывший собой солнце, зверь оказался так близко, что можно было рассмотреть его большие желтоватые клыки и ощутить невыносимый смрад из его пасти.

— Поберегись! — со спины парня уже несся Митрил со вскинутой перед собой рогатиной. — Беги, друид! Беги! — не переставая орал он. — Беги!

Как бежать⁈ Он валяется на карачках в шаге от разъяренного зверя. Ни встать, ни отпрыгнуть нельзя. Даже с принятым снадобьем нельзя было перехитрить само время, которого просто не было.

И Гвэн сделал единственное, что сейчас мог. Молниеносно выхватил серповидный нож и с неимоверной скоростью замолотил им по медвежьему брюху.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! — орал друид, исступленно рубя ножом. — А-а-а-а-а!

Заточенное до бритвенной остроты, лезвие с легкостью резало и густую шкуру медведя, и плотный подшерсток, и толстый слой жира, и мышцы. Во все стороны летели ошметки плоти, бил кровавый фонтан.

Особое снадобье так ускорило восприятие, что движения Гвэна размылись. Его удары едва угадывались, превратившись в серебристые пятна.

Когда же дикая усталость сковала его тело, парень просто свалился на землю. И только сейчас услышал испуганный вопль Митрила, который, похоже, уже давно пытался докричаться до него. Его голос охрип, едва не превратившись в сипение.

— Друид, хватит! Хватит! Друид! Святые дэвы! Друид!

Хрипел охотник, стоя на безопасном расстоянии. Явно опасался подходить ближе к нему. Слишком уж страшнее был вид друида.

— Очнулся! Святые лэвы, очнулся! — несказанно обрадовался Митрил. Замахал рукой, хотя рогатину так и не выбросил. — Я ужо думал, что задрал тебя шатун. А ты вона как… Сам его…

Стерев с лица что-то липкое, Гвэн огляделся по сторонам. Вокруг него все — деревья, кустарники, трава — было залито кровью и покрыто ошметками медвежьей шкуры.

— А зверь? — очумело смотря по сторонам, спросил парень.

И тут его блуждающий взгляд наткнулся на то, что еще недавно было медведем и наводило ужас на их селение. Громадный хищник выглядел так, словно над ним поработали десятки мясников с топорами. Его брюхо было вскрыто до самого хребта, а содержимое — сердце, кишки, легкие и другое — изрублено в фарш и колыхалось в виде кровавой жижи.

— Э-э-э…Я даже углядеть не смог… Ты, как стал махать ножичком, как стал махать… Давай, подымайся, — Митрил стал ему помогать встать на ноги, правда, косясь на его нож. Теперь этот инструмент друида ему уже не казался таким безобидным, как раньше. — Великое дело сделали, почтенный Гвэн. Эта тварюга же никому жизни не давала. Почитай, уже троих из села задрала — кузнеца и двух баб. А сколько скотины извела и не сосчитать. Всем обчеством тебе в ножки кланяться будем… Завтрева своей супружнице накажу, чтобы тебе медвежьих потрошков сготовила. Потрошки после такого дела самое первейшее дело, почтенный Гвен. Мужики же ядреной медовухи принесут, что с того месяца настаивается. В самую силу должна войти…

Под это бормотание довольного Митрила они и ковыляли по лесу. Тот все продолжал расхваливать медовуху и угощения, то и дело переходя на прелести какой-то вдовой Миры. Парень же улыбался и молчал, вспоминая свой первый день в личине настоящего друида. Ведь, теперь он уже не ученик, а самый настоящий друид, хранитель селения, за спиной которого больше двух сотен душ соплеменников.

— А ты, правда, силен, друид, — расчувствовавшийся охотник похлопал парня по плечу. — Как куренка медведя разделал. Кому рассказать, не поверят. Ведь, такого зверя по-хорошему целым охотничьим сквадом брать нужно. Мы же вдвоем его осилили… Такой праздник таперича закатим, — от предвкушения Митрил даже глаза закатил. — С десяток поросей точно резать нужно… Хм, почтенный, ты чувствуешь это?

Вдруг охотник встал, как вкопанный. Руку вытянул, хватая парня за рукав.

— Чуешь дым? — шумно втянул ноздрями воздух. Затем еще раз. — Не мыльня, не кострище. И коптильня не так пахнет.

В его голосе отчетливо звучала тревога. Ведь, дым в лесу о многом мог сказать. У каждого случая был свой. Если заблудившийся охотник развел огонь, то дымок был слабенький, едва-едва заметный. Другой костер хороший добытчик и не разведет, чтобы зверя не спугнуть. При копчении дичи или рыбы тянет пряным дымом, от которого тут же слюни появляются. Ни с чем не спутаешь и дым, что идет при топке мыльни. Хороший хозяин всегда в печь можжевеловые дрова кидает, чтобы огонь был жарче. Тут же другое было.

— Сичас на дерево слазию, — с этими словами охотник ловко полез на развесистую березу, стоявшую немного особняком от остальных деревьев. Значит, отсюда и обзор был получше.