— Пришел сигнал тревоги из окружного лагеря для военнопленных, — тут же отозвался ординарцем с переднего сидения, развернувшись лицом. — Вроде бы о нападении сообщили. Но без особых подробностей. Связь сразу же прервалась. Хотели роту лейтенанта Кольбера послать, но его срочно вызвали в штаб диви…

Нахмурившийся офицер махнул рукой, приказывал замолчать. Слушать дальше про этого Кольбера не имело смысла.

— Что же там могло случиться? — негромко, словно обращаясь к самому себе, пробормотал мужчина. — Побег военнопленных? Диверсия? А может просто проблемы со связью? Так…

Кажется, было ещё что-то, что было связано с этим лагерем. Что-то эдакое крутились в его голове. Но, к сожалению, все это были лишь какие-то не связные обрывки.

Глубоко задумавшись, он уставился в одну точку, ничего не видят ничего не слыша. Потому-то и не сразу обратил внимание на то, что ординарец в очередной раз пытался что-то ему сказать.

— Э-э… Господин капитан? — Мольтке вскинул голову, наконец, его услышав. — В этом же окружном лагере сидит тот самый грузин!

Ну, сын Стали…

И тут капитан во второй раз вздрогнул, стукнуло себя по коленке. Как же он мог забыть об этом? Ведь, пленение сына Сталина вот уже месяц было главной темой на всех без исключения офицерских встречах и попойках. Похоже, он просто замотался. Слишком часто в последнее время его ягдкомагда оказывалась на задании.

— Тогда все ясно, — ухмыльнувшись, он потер ладони. — Я так и знал, что большевики этого так не оставят. Похоже, сбросили десант где-нибудь в округе и внезапно ударили по лагерю. Я бы именно так и сделал. Но тогда…

Мольтке резко взмахнул рукой, приказывая остановиться. Нужно было срочно разворачиваться а боевой порядок. Если его опасения верны, то там они могут застать русскую засаду или заслон. Лагерь — непростой орешек, был хорошо защищён, а, значит, русских было немало.

Он кивнул своим мыслям, полностью соглашаясь с ними. Однако, дальнейшие события показали, что он глубоко ошибался во всем, точнее почти во всем.

* * *

Окружной лагерь для военнопленных

Ягткоманда входила в лагерь по всем правилам военной науки, готовясь к самому худшему варианту. Два лёгких разведывательных бронеавтомобиля Sd. Kfz. 221 встали прямо напротив центрального входа в лагерь, взяв на прицел видневшийся плац и ближайшую наблюдательную вышку. А случае любой угрозы они были готовы в ту же секунду обрушить в нужное направление огонь из двух тяжёлых пулемётов. Возле них рассредоточилась основная часть подразделения в ожидании приказа. Первой к воротам направилась разведка.

— Хм, есть сигнал, — рассматривавший зияющие проемы в стене из колючей проволоки, офицер заменил поднятую к верху руку одного из разведчиков. Похоже, опасности пока нет. — Вперёд.

Перехватив поудобнее автомат, Мольтке направился к проему. То, что осталось от массивных ворот, как раз валялись под ногами. Напоминало последствия тарана чем-то мощным, тяжёлым, грузовиком и бронеавтомобилем, например.

— И? — капитан бросил вопросительный взгляд на подбежавшего разведчика, коренастого капрала с красным обмороженным лицом. — Было нападение? Какими силами? Есть выжившие?

И тут капрал недоуменно пожал плечами:

— Нападение вроде было, а вроде… и не было. Непонятно толком…

У Мольтке поднялась бровь. Что-то он не понял. Капрал, отвечавший в отряде за разведку, всегда отличался сообразительностью и самостоятельностью. Вообще, сложно было вообразить ситуацию, вызвавшую бы у него затруднения. По крайней мере, капитан ничего такого за последнее время вспомнить не мог.

— Охрана лагеря вся мертва. Тела в казармах, бараках, пара в сортире. Коменданта нашли в его кабинете, где он забаррикадировался с полностью пустым пистолетом. Ни единого патрона в магазине. Палил во все стороны. С остальными тоже самое. Стрелы вокруг себя. Гильз полно.

Мольтке сдвинул автомат ближе. Ситуация оказывалась совсем не простой. Видимо, Советы сюда бросили несколько рот десанта, если не батальон. Ничем другим такую суматошную стрельбу объяснить было нельзя. Охрану здесь несли опытные ребята, от которых трусости вряд ли можно было ожидать.

— Только странное не это, господин штурмбаннфюрер. Посмотрите на его раны, — капрал показал на лежащее в паре шагов от барака тело. Умерший скрючился в три погибели, закрыв руками голову и притянув колени к животу. — Видите. Вот здесь.

Капрал нагнулся и перевернул тело солдата, почему-то стараясь не касаться руками. Прикладом карабина пользовался, что сразу же бросилось в глаза. Раньше тот такой брезгливостью не страдал.

— Святая Дева Мария! — тут же воскликнул Мольтке, разом вспомнив, что он вроде бы как католик. — Что это за херня? Кто или что могло оставить такие раны?