Я стоял в самой близи от святыни Советского государства — мавзолея с первым руководителем страны В. И. Лениным — и прекрасно видел растерянные лица немцев. Простые рядовые стрелки и гренадеры, унтер офицеры и штабные офицеры, полковники и генералы, явно не понимали, как это все произошло. Они не верили, что оказались на Красной площади в качестве пленных, а не победителей. Ведь, еще месяц назад их моторизованные части стояли в каких-то тридцати — сорока километрах от этого места. Через свои бинокли они видели купола московских церквей и уже решали, в каких исторических зданиях будут зимовать.

Однако самое главное произошло в самом конце, когда поток пленных иссяк и на площади не осталось ни одного немецкого солдата. В этот самый послышалось тарахтение двигатели, и из-за храма Василия Блаженного показался самый обычный грузовик. Признаться, я с большим интересом следил за ним, гадая, что там могло оказаться. И первое, что мне приходило на ум, были, взятые у противника, трофеи или какие-то ценности. Когда же автомобиль приблизился, то я сразу же осознал свою ошибку.

На открытом всем взорам кузове располагалась высокая железная клетка с сидевшим там человеком, одетым в китель генерала войск СС. Это был, как доносилось из громкоговорителя, руководитель оккупационной администрации Генерального округа Белоруссия, Вильгельм Пауль Кубе, лично ответственный за гибель примерно сорока тысяч советских граждан. Именно он отдавал приказы закапывать живыми еврейских детей, сжигать в печах крематориев их родителей. Одетый в грязный мятый мундир с железным крестом у ворота, Вильгельм Кубе совсем не походил на того грозного и всемогущего гауляйтера оккупационной администрации, который заставлял дрожать только от одного своего взгляда. В его глазах плескался страх, тряслись губы. Вся скрюченная поза говорила о его шоке от всего происходящего.

Идея провести на самой главной площади страны шествие пленных и одного из высших партийных и военных чинов Германского Рейха представляется гениальной идей советского руководства, имеющей огромное идеологическое и пропагандистское значение. Нет никаких сомнений, что уже сегодня большинство самых известных мировых газет выйдет с сообщениями об этом, а фотография затравленного и опустившегося гауляйтера Кубе обойдет весь земной шар. И можно только представлять, какую злость все это вызовет у Гитлера и его приспешников…'.

* * *

Ранее утро. Несмотря на середину мая, мороз еще кусался. Партизаны, стоявшие на поляне в две шеренги, кутались в шинели и фуфайки, терли покрасневшие уши. То и дело поглядывали в сторону командирской землянки, откуда должны были выйти посланцы из самой Москвы и сообщить нечто важное.

О причине приезда таких высокопоставленных гостей ходили лишь слухи. Никто ничего толком не говорил. Правда, кое-что говорил, что из Москвы прилетел по душу их учителя. Мол, ему «дело шьют» за антисоветскую пропаганду и распространение религиозных взглядов. В это, естественно, никто не поверили, но осадочек остался у многих.

— Идут, идут… — наконец, побежал шепоток по рядам, когда со скрипом отворилась дверь землянки. — Все идут…. И учитель тоже.

Строй сразу же выровнялся, животы оказались втянуты, подбородки вскинуты к верху. Прямо образцовая часть.

— Товарищи партизаны! — генерал Меркулов встал перед строем, твердо смотря на бойцов. — Позвольте передать вам пламенный привет от товарища Сталина и большую благодарность за вашу борьбу!В эти страшные дни, когда фашистский меч завис над сердцем нашей родины, вы не остались в стороне, не разбежались по лесам, не спрятались в лесных ямах и подвалах! Со всей пролетарской ненавистью вы обрушились на ненавистного врага, пуская под откос эшелоны с техникой и живой силой, уничтожая немецких солдат и офицеров, взрывая склады с горючим и амуницией. Только за последний месяц силами вашего партизанского отряда было уничтожено до батальона живой силы противника, уничтожено два железнодорожных моста вместе с двумя эшелонами с танками и снарядами, взорвано четыре склада с боеприпасами и горючим. В этой связи руководством Советского Союза было принято решение наградить наиболее отличившихся членов отряда правительственными наградами… Рядовой Данило Алексеевич Потапенко! За личное мужество и отвагу, проявленные при захвате трех немецких грузовиков с боеприпасами и оружием, награждается медалью за отвагу!

Из строя вышел один из учеников друида, невысокий плотный парень в ватных штанах и серой фуфайке. Удивленный, он несколько раз обернулся к остальным товарищам. Похоже, не считал, что сделал что-то героическое.

— Старший лейтенант Яков Иосифович Джугашвили!

Следующим перед генералом Меркуловым вытянулся Яков.