— По твоему лицу уже ясно, что ты согласна. — Положив руку на ручку, он повернулся к ней, окинув ее холодным взглядом с ног до головы. — У тебя зрачки расширены, и ты не послала меня. Нет, думаю, ты спалилась сразу, как только ворвалась в мой кабинет. Не бери с собой слишком много вещей. Мы поплывем на лодке.

Мысленно пытаясь наверстать упущенное, она расхаживала взад-вперед по ковру, сохраняя между ними приличную дистанцию.

— Дай мне секунду на размышление, черт возьми. Куда мы поплывем? Кто определяет ценность того, о чем ты меня попросишь? Ты понятия не имеешь, что для меня важно, а что нет.

— Мы отправимся ко мне коттедж, как я уже сказал. Дай мне знать, когда ты, наконец, это осознаешь. И я все решу.

Резко остановившись, она нахмурилась, узнав свои собственные слова, брошенные ему в ответ. Мысль о том, чтобы обнажить перед этим мужчиной что-то личное о себе, пугала ее до глубины души.

— Нет, я не могу этого сделать. Я не продаюсь, даже ради этого. — Она скрестила руки, чтобы скрыть дрожь.

— У тебя ум и сердце журналиста, а я только что предложил тебе ключ от запретного города, который все остальные пытались найти и не смогли. Сколько дверей ты откроешь за время своего пребывания там, зависит только от тебя, и мне кажется, ты знаешь, как редко выпадает такая возможность. Твой босс будет счастлив, я свободен от кровососов из СМИ, а ты сможешь выбирать новости, которыми можно украсить заголовки.

— Ты играешь нечестно. — Она встретила его взгляд, зная, что обречена. Семь дней. Одна, с предполагаемым плейбоем, ставшим спасителем Миком Лейном. Она внутренне содрогнулась при мысли о том, что все может пойти наперекосяк.

— Нет, я играю умно. Будь готова обнажить свою душу — среди прочего, что осталось невысказанным, — «потому что я намерен исследовать каждый твой темный уголок, пока ты будешь пытаться сделать то же самое со мной».

Действительно ли он отдаст ей самое ценное, что у него есть? Ведь именно это было самым желанным для Сола, которому не терпелось заполучить? Стоило ли жертвовать той частичкой, итак, надломленной души ради того, чтобы стать профессиональным журналистом, о котором она мечтала с детства?

— Я должна вернуться к вечеру субботы.

Что она говорила? Действительно ли она это делала? Ее губы, похоже, решили по-другому, потому что продолжали лепетать:

— Сроки. Моему боссу важны сроки.

— По рукам. Купальник не понадобится. Вода прекрасна как в нем, так и без. До завтра.

* * *

Дарси вышла из лифта на двенадцатом этаже, или на верхней полке, как называл это ее босс Сол. Окна вдоль левой стены позволяли заглянуть в настоящие кабинеты с дверьми, на каждой из которых красовались серебряные таблички с указанием занимаемого места. Наконец, один из них скоро будет принадлежать ей. Не на верхней полке, потому что для нее это было неважно. Подойдет любой этаж над уровнем земли, где она смогла бы погрузится в самые темные уголки города и вынести это на всеобщее обозрение.

В центре огромного помещения, в море кабинок разместились редакторы, графические дизайнеры и группа маркетинговых данных. Стажеры сновали по коридорам, разнося почту и копии из офиса в офис, готовясь к вечернему выпуску.

Именно там, в подвале вместе со стажерами, Дарси начинала свою карьеру, когда училась в Университете Торонто на факультете журналистики, и до сих пор оставалась репортером, в то время как большинство других поднялись как минимум на этаж или два. Возможно, временами она была слишком нетерпелива, пытаясь привлечь внимание к самым каверзным проблемам, которые общество, как правило, игнорировало, но разве не так хорошие журналисты оставляют свой след в мире?

По окончании университета она хотела устроиться в более солидное СМИ, но ни одно из них в то время не принимало стажеров. Увидев, как Сол управляет делами в газете «Toronto Today», она решила остаться, чтобы доказать, что не обязательно лгать, обманывать и разрушать чью-то жизнь, чтобы рассказать историю, которую люди хотят читать. Пока что это еще ни разу не срабатывало.

Она начала думать, что Сол держал ее в подвале, чтобы доказать свою правоту. Пять лет спустя она получила доказательство того, что хорошая журналистика не требует манипуляций.

Сол расхаживал по своему угловому кабинету, крича в Bluetooth-гарнитуру. На его бирюзовой рубашке было больше следов от пота, чем сухого материала, а прямые каштановые волосы всегда свисали вниз, зачесанные на глаза, не длиннее и не короче. Он был похож на Ларри из «Трех тупиц».

Когда его взгляд остановился на Дарси, маячившую в дверном проеме, он застонал и отключил гарнитуру.

— Господи, чего тебе, Делакорт? У меня нет времени на твою хрень с крестоносцами.