Высокое стройное тело, одета в облегающие брюки серого цвета и темно-синяя рубашка на пуговицах. Ростом она была метр восемьдесят, а он, судя по тому, как сильно возвышался над ней, был метр восемьдесят два или больше. Его волосы отросли почти до плеч, белокурая копна скрывала всю левую часть лица, за исключением намека на шрам поперек левой стороны рта.

В нем было что-то дикое, чего не было на фотографиях. Что-то красивое и необузданное. Волевой подбородок, единственный темно-синий глаз, не скрытый волосами, и гладкие черты лица придавали ему первобытный вид. Ее пульс участился, когда он посмотрел на нее в ответ, ее рука все еще висела в тишине между ними.

Если раньше ее любопытство было похоже на мяуканье котенка, то теперь оно громко и отчетливо зарычало. Это был уже не тот парень, который расхаживал с важным видом под руку с моделью, с коротко подстриженными волосами бизнесмена и очаровательной улыбкой на лице.

Без сомнения, он был великолепен. Не то, чтобы она собиралась приближаться к этой мине, даже если бы понадобилась его помощь. Ей надоело быть использованной и выброшенной на помойку, а ведь когда-то он был худшим из всех, кто когда-либо существовал. Был ли он таким до сих пор?

Чувствуя себя беспомощной в его тени, она отказалась от своего предложения пожать руку, ахнув, когда он в последнюю секунду протянул руку и ухватился за ее пальцы, чтобы притянуть ближе к себе. Еще дюйм или два, и они были бы на расстоянии медленного танца. Слишком близко.

Господи, он был сильным и чертовски смелым, как ей показалось.

От него пахло свежестью хрустом, как ранним зимним утром. Почему он застегнул все пуговицы на рубашке? Неужели у него и там шрамы?

Она поймала взгляд его темно-синих глаз, обрамленных светлыми ресницами. Какие ужасы они видели? Что случилось с этим человеком? Время от времени Дарси видела ту же тьму в собственном отражении и испытывала мимолетное чувство родства с человеком, которого она списала со счетов как мелкого сопляка.

Под завесой его волос она разглядела еще пару розовых линий, которые могли бы быть шрамами, самая явная из которых пересекала уголок губ. От желания протянуть руку и провести по его чертам у нее заныли мышцы.

К ее облегчению, Мика первым прервал их визуальное перетягивание каната и обратил внимание на ее пальцы, все еще зажатые в его хватке, подняв ее руку ближе к своему лицу.

— У Вас длинные пальцы. — Его тон, наряду с полумраком и тишиной в комнате, придавал ощущение интимности, от которого у девушки задрожали бедра. — Играете на пианино? — спросил он.

Пытался ли он соблазнить или запугать ее? Она отдернула руку и обратила внимание на стену, где висело несколько больших фотографий в рамках. В ее воображении возникли мысли о том, где бы он мог прикоснуться к ней этими руками. Они могли бы избавить ее от боли, о которой девушка даже не подозревала. Жизнь без секса в течение почти трех лет всегда приводило бы к такому состоянию девушку. Но мужчины доставляли одни неприятности, каждый из них, и ее энергии было куда деваться.

— Я угадал? — спросил он с явной улыбкой в голосе, словно он знал, какой эффект производит на нее.

— Что? — Резкость ее ответа не скрыла хрипотцы в ее словах.

— Игра на пианино.

Да, если подумать, он спросил об этом, пока она пыталась понять его. Черт.

— Когда-то давным-давно, но я не играла уже много лет. — С тех пор как не стало бабушки Дарси отказалась от жизни, о которой мечтала в детстве.

Сосредоточившись на фотографиях, она изучала композицию, освещение, интересные ракурсы, архитектуру и людей.

— Они фантастические, такие артистичные и хорошо продуманные. Это все места, где вы побывали? — Она одернула свою футболку. — Что у вас с кондиционером? Здесь настоящие тропики.

Он шагнул к ней.

— Вообще-то, он установлен на холод. Всегда не выше шестидесяти восьми градусов.

Намек интереса сменился на прежнее раздражение. Он решил поиграться с ней, прежде чем вышвырнуть?

— И да, я сам сделал эти фотографии. Эта — из Таиланда, Праги, а вон та — отпуск на Крите.

— Сами?

Где-то внутри нее развязался узел, и синапсы заработали с удвоенной скоростью от шока, вызванные этой новостью. В этом мужчине было гораздо больше, чем она себе представляла.

— Как видите.

— Что?

Она отмахнулась от него.

— Однажды мне кто-то сказал: вместо того, чтобы просто сделать быстрый снимок в Instagram, не обращая особого внимания на свое окружение, вы отправились в самое сердце этих мест.

— В этом есть страсть. Почему вас должно волновать то, что увидят другие?

Все еще сосредоточенная на снимках, ее рот приоткрылся прежде, чем она подумала и выпалила первое слово, пришедшее на ум:

— Потому что в мгновение ока эти мамы и папы, дети и возлюбленные могут исчезнуть, и они никогда не увидят того, что действительно важно.

Он придвинулся ближе.

— И что же это?

Выругавшись себе под нос, она пожала плечами, осознав, как много запутанных эмоций она вложила в эти слова.

— Люди, которые нуждаются в нашей помощи.