— Я приложила к документам свои водительские права, а также одноразовый телефон и кредитную карту. Лимит в десять тысяч. Делай то, что нужно, а обо всем остальном мы позаботимся позже. А теперь отдай мне свой телефон. — Увидев, что я растерянно смотрю на нее, она поясняет. — Чтобы тебя не отследили.

Я отдаю ей свой мобильник.

— Спасибо. — Ее доверие помогает мне утвердиться в своем решении. Я достаю бумажник и вручаю ей кредитную карту. Она пытается отмахнуться. — Это для того, чтобы подтвердить мое местонахождение. Безлимитная. Повеселись.

Принимая карточку, она усмехается:

— Что ж. Может, я зайду в парикмахерскую. И обновлю гардероб. Так что я могу насладиться городом как уважаемая доктор Нобл. — Она откидывает волосы и вздергивает нос.

— Ты меня дразнишь?

Она сближает большой и указательный пальцы, пока между ними не остается чуть больше дюйма.

— Самую малость. — Затем на ее лице появляется серьезное выражение. — Будь осторожна.

Я обнимаю ее. Я удивлена, когда Сэди обнимает меня в ответ.

— Обещаю.

А потом я уезжаю со своей новой личностью, и лишь смутным представлением с чего мне начать после прибытия в Дублин. Веря в то, что мы с Грейсоном — и наш замысел — не станем причиной катастрофы.

Моя метафора с качелями может превратиться в реальную ловушку смерти, но и то, и другое уже давным-давно было приведено в движение.

БОЖЕСТВЕННЫЕ МОНСТРЫ

ГРЕЙСОН

За последние двадцать четыре часа новости о нападении на Фостера стали вирусными. Некогда мирные фанатики и протестующие столкнулись и начали войну друг с другом. Драки, беспорядки. Повсеместная истерия. Полицейские в шлемах и бронежилетах заполонили улицы. Новости полны сообщений о нарастающем безумии. Для наведения порядка вызвали сотрудников правоохранительных органов со всего штата.

Столько же часов я не спал.

Хаос превратился в своего рода убежище, которое помогает мне скрываться, пока оперативная группа сосредотачивает свои силы в Бангоре. Имя Лондон не исчезает из выпусков новостей, но самой ее не видно.

Меня сжирает беспокойство. Не знать, где она — где Нельсон — это не дает мне спать. Растет раздражение. Я жажду освобождения. Импульсы никогда не удается подавлять надолго.

Идя по улицам, я начинаю задаваться вопросом, возможно, я заразен, распространяю психоз и отравляю умы. Все это могло быть в моей голове. Все происходящее вокруг может быть искаженным восприятием мира, в то время как на самом деле я сижу в кабинете Лондон в смирительной рубашке.

Я тру лицо руками, дезориентированный, умирая от желания выпить кофе. Я слишком мало сплю. Это меня убивает.

Я натягиваю капюшон и вливаюсь в толпу работников, курсирующих по Рокленду. Это тот же путь, по которому Нельсон идет к месту преступления. Он проходит прямо мимо бара Убежище.

Я ныряю в бурлящий поток маленьких рабочих муравьев, мигрирующих по тротуару. Впереди хорошо виден большой деревянный знак — вывеска бара. Агент Нельсон видел его раньше. В сети у него постоянно сплывают случайные рекламные объявления, манящие его в бар с обещанием легкодоступных девушек. И возможностью быстро снять напряжение.

Я занимаю пост в кофейне через дорогу. Два зайца. Один выстрел. Я заказываю большой кофе у баристы, мучащегося от похмелья, затем сажусь у окна, где могу наблюдать.

Я уже опустошил кружку, а Нельсон так и не появился.

Я оставляю на столе несколько долларов и ухожу. Я не могу рисковать оставаться на одном месте слишком долго. Может быть, Нельсон не хочет поддаваться соблазну днем. Когда я снова выхожу на свет, боль пронзает мой череп. Черные пятна пляшут перед глазами.

Я поворачиваю в переулок и прижимаюсь спиной к кирпичной стене. Вдох через усилие. Затяжной аромат сирени, все еще остающийся на моей куртке, частично рассеивает боль. Я использую эту передышку, чтобы добраться до автобусной остановки.

Мне нужно поспать. Даже величайшие умы не могут функционировать без сна.

По дороге в Бангор я думаю о маленькой девочке, похожей на китайскую куколку и ее матери. Казалось бы, ее проблему так легко решить. Убрать мать из уравнения, и у нее появится шанс на лучшую жизнь.

А может, и нет.

Она может оказаться в ужасной приемной семье с ужасными людьми.

Я слишком хорошо знаю о монстрах, которые используют систему.

Я моргаю, прогоняя темные пятна из поля зрения, глаза уже сами закрываются. Мысли путаются. Если бы не Лондон, я бы, наверное, уже убил бы Нельсона. Это кажется наиболее логичным решением.

Но если он умрет, доказательство его тайной деятельности умрет вместе с ним.

Никто не поверит, что есть убийца-подражатель. Особенно, если подозреваемым будет федеральный агент.

Лондон права. Он нам еще нужен. Терпение.