Я понимал, что это всего лишь моя фантазия, и что на самом деле Тааг не пошевелился, но почему-то, вероятно из-за надетого кулона, мне показалось, что он кивнул. Из бронзового паучьего тела вновь ударили молнии. На этот раз не появилось таких мощных толстых пучков, лишь маленькие одинокие разряды. Но глубоко внутри его механизма я чувствовал, как медленно, почти незаметно, в нём исправляются повреждения, как заполняются каверны и зарастают пустоты.

Восстановление из обломков являлось самой энергозатратной процедурой, так что вскоре накопители опустели на две трети, да и количество нужных элементов в почве и в обломках вокруг нас сильно уменьшилось. Я беззвучно поинтересовался у Таага, не причинит ли он вред Кенире, если та начнёт его заряжать, а в ответ получил полное непонимание, граничащее, насколько это доступно лишённому эмоций механизму, с обидой. Кенира являлась объектом приоритетной защиты, и само предположение, что Тааг-18 способен причинить ей вред, являлось совершенной бессмыслицей.

— Кенира, у него нехватка энергии, но можно подавать элир напрямую, он тебя не заденет.

Девушка кивнула, подошла к Таагу, но вместо того, чтобы положить не него ладонь и начать заряжать, подняла эту тяжеленную металлическую машину с земли и взяла на руки, словно кота или комнатную собачку. Из корпуса Таага ударила одинокая молния и, аккуратно обогнув тело Кениры, ударила в мусорную кучу.

— Щекотно, — засмеялась девушка.

Я не стал упрекать её в неосмотрительности, а просто прислушался к ощущениям и указал направление, в котором находилось ещё немного требуемых материалов.

Мы долго ходили по свалке, из корпуса Таага лупили молнии, и я чувствовал, как с каждым шагом уменьшается список нерабочих систем, и как постепенно паук выходит на полную мощность. Мимо нас несколько раз тяжело громыхали погрузочные големы, в кабинах которых сидели молодые ребята, почти что дети. Они удивлённо глазели на красивую девушку, сжимающую в объятиях большое металлическое насекомое, из тела которого бьют вереницы молний. Мы просто приветливо помахивали им руками.

Понадобилось немало времени, солнце давно перевалило за полдень, как я ощутил, что большая часть систем Таага перешла в голубую зону, и что он теперь способен на самостоятельное функционирование.

— Кенира, можешь его поставить, — сказал я. — Он почти в порядке.

Девушка счастливо улыбнулась и бережно, словно хрупкую фарфоровую вазу, опустила паука на землю.

Безжизненно свисающие ноги-щупальца Таага внезапно дёрнулись, изогнулись и упёрлись в спрессованный мусор. Корпус приподнялся над землёй, хелицеры пару раз резко щёлкнули, а педипальпы на голове зашевелились. Тааг сделал несколько осторожных шагов, развернулся и уставился на меня своими безжизненными зелёными кристаллами глаз.

Я ненароком сглотнул слюну. В голову полезли глупые мысли. Поймёт ли он, кто перед ним? Узнает ли меня теперь, когда я вешу в два с половиной раза меньше, чем полгода назад? Достаточно ли он пришёл в себя, не нарушены ли какие-то управляющие структуры?

Отбросив все сомнения, я, крякнув, подхватил его с земли, и крепко прижал к себе.

— Ну, здравствуй снова, мой друг!

* * *

Каждое новоселье всегда сопровождается той или иной формой безумия, каким бы предусмотрительным человек ни был, вещи, которые ему требуются, он осознает постепенно, в процессе проживания. Мы с Кенирой попали в Нирвину, не имея с собой абсолютно ничего — ни имущества, ни подходящей одежды, ни посуды и ни припасов. Нет, кое-что у нас всё-таки было, но только скромный походный набор, который здесь в городе не принёс бы никакой пользы.

Так что последующие несколько дней мы тщательно обживались: посещали портных, посудные лавки, магазины с бытовыми артефактами. К примеру, я увидел в продаже зёрна, по вкусу, запаху и виду полностью напоминавшие земной кофе, а также специальный кухонный артефакт, работающий ничуть не хуже привычной кофемашины. Ходить по магазинам без необходимости нести покупки в руках оказалось на удивление просто, к тому же контроль магии Кениры, упаковывающей покупки в свой артефакт, ни разу не дал сбоя.

Отдельное внимание я уделил книжным лавкам, среди которых нашёлся огромный трёхэтажный магазин и куча маленьких лавочек поменьше, где, в том числе, торговали и бывшими в употреблении книгами. Также мы проведали городскую библиотеку и оформили по годовому абонементу. Возможно, в этом поступке не было особого смысла, ведь библиотека университета имела обширный выбор специализированных книг, но я не собирался отбрасывать ни единого варианта.