***Злодейки бывают трёх типов. Плохие злодейки, хорошие злодейки и крутые злодейки. Первые просто вредные, стервозные, но жалкие, иногда даже комичные. «Хорошие» злодейки — те, над кем автор хоть немного старался. Они не просто злые. У них были обстоятельства, трудное детство, они были неправильно поняты или их подставили. Крутые злодейки могут быть хорошими или плохими, но они круты. Связи, деньги, характер, сила, умение манипулировать, правильно угрожать и добиваться своего. Теперь надо понять, к какому типу относилась Летиция Оман. Это мне поможет изменить её, а теперь уже мою, репутацию. А если репутация будет хорошая, меня сразу не убьют. Но пока вопросов больше, чем ответов. Я только знаю, что Летиция любила романы (кстати, где они, ни одного не видела), недолюбливала «брата» и, видимо, любила принца. Я так и не поняла, важна она для отца или нет. С такими мыслями закончился мой первый день в этом мире, а на следующий день уже было не до размышлений. Элли разбудила меня рано и озвучила расписание. Занятия начинались сегодня. «Отец» не обманул: философия, история общая, история рода и история императорской семьи, этикет. Три разных человека, имена которых я сразу же забыла, представлялись моими детскими учителями и вбивали в голову очень много информации. И она была нужна: что если на каком-нибудь балу я дам понять, что ничего не знаю об этом мире? Отговорка в виде амнезии может прозвучать неправдоподобно и не убережёт меня от насмешек или клейма невежды. После обеда, который был совмещён с уроком этикета за столом и прошёл под мерзкое хихиканье «брата», хотелось сбежать. Что я и сделала. Когда мы шли с Эммой по коридору в комнату для занятий, я потихоньку отстала, а потом резко свернула в приоткрытую дверь и оказалась в комнате, где хранилось белье и полотенца. Тут было окно, так что я вышла через него. Благо, опыт уже был: я часто во время учебы задерживалась на гулянках допоздна и возвращалась в общежитие после отбоя через окно второго этажа, заботливо открытого соседкой. Там очень удачно росло дерево. А сейчас и дерева не понадобилось: первый этаж. Вокруг дома было пусто. Солнце в зените, жара. Я прошлась по небольшому садику и уселась на нагретый солнцем камень фонтана. Запрокинула голову и наслаждалась мелкими капельками-брызгами, осыпающими кожу при малейшем ветре. В голове крутились случайные фразы-утверждения из пройденных за день уроков. «Граф Бернард Оман получил титул герцога после трёхлетней войны» «В войне с демонами магия Юстафа первого дала преимущество империи Руд», «Доблесть есть долг плюс отвага — сказал лорд Абрикус перед тем, как отправиться к дракону Римуру. И не вернулся». Всегда так. Слишком большой объём важной информации крутится у меня в голове, пока не устаканится и не уляжется в какую-то структуру. Поэтому я и не люблю учёбу. Вдруг краем глаза я заметила какое-то движение. Присмотревшись, я поняла что это Ролан: он стоял в тени раскидистой яблони и оглядывался со своим обычным мрачным выражением лица. Я замерла, надеясь, что он меня не заметил. Рыцаря с утра не было рядом: видимо, все посчитали, что я достаточно восстановилась и так сильно опекать меня уже не надо. Или заметили, что я вздрагиваю и вжимаюсь в диван от его голоса. Но пока молчит и не смотрит в глаза, он выглядит очень даже хорошо. Как все ключевые персонажи романа, привлекательный. Постояв ещё немного, он ушёл в противоположную от фонтана сторону. — Госпожа! — вдруг раздалось прямо над моим ухом! — А-а! — я коротко вскрикнула, отклонилась и потеряла равновесие. Плеск! Из-за Эшли я упала в фонтан. Разочарование, что меня так быстро нашли сменилось досадой, что сейчас промокну, а потом произошло что-то странное. Мокро не было, и не было дна. Я словно медленно падала, летела. Вода надо мной сомкнулась и удивленное лицо горничной (в первый раз увидела эмоцию на её лице) скрылось за бело-голубой пеленой. А затем пришла боль — я упала на спину. — Ай-ай, — потирая ушибленное место, я привстала и огляделась. Никакого фонтана, дома и сада. Вокруг комната со множеством книжных шкафов, заполненных не только книгами, но и большим количеством разных статуэток животных. Окна не было, а свет шёл от многогранника на потолке, окутанного белой дымкой. И рабочий стол со стулом. В общем-то, на стол я и приземлилась. Не успела слезть, как дверь скрипнула — в комнату кто-то вошёл. Мальчик лет одиннадцати, одетый в белый костюм пианиста (с длинными штуками* сзади на фраке), с маской кролика на лице и бело-розовыми курчавыми волосами, выглядывающими из-за неё, смотрел на меня. А я на него. Несколько долгих секунд мы с удивлением разглядывали друг друга.[*это фалды, но героиня не помнит слово, т. к. это не важная информация.]Я не сразу заметила, что в руке у мальчика короткий посох. Или что это? Небольшая красивая палка с набалдашником, напоминающая скипетр. — Добрый день, мисс, — наконец, элегантно поклонился он. Его отточенные плавные движения смотрелись мило, — Что-то произошло? Как бы объяснить. Да, произошло, и всё время что-то происходит, и я не понимаю, что. Со вчерашнего дня. — Как видишь, — сказала я и тут же прикусила язык. Ничего, что я ответила так неофициально? Какие у Летиции отношения с этим мальчиком? Я внимательно следила за реакцией паренька, но тот, казалось, не удивился. Хотя из-за маски сказать сложно. — Позвольте, для начала я вам помогу спуститься. Он подошёл ближе и протянул руку, слегка наклонив при этом корпус. Я осторожно опёрлась на неё и слезла. — Благодарю, — я слабо улыбнулась пареньку. Он кивнул, правда, кажется, слегка напряжённо. — Леди Летиция, вы можете не переживать: если ваша просьба настолько секретная, я сразу уничтожу письмо. Нет нужды приходить лично. — А… Да? Так, мы знакомы, и у нас деловые отношения. Некие просьбы, даже секретные. Интересно, что просила та, изначальная Летиция? Но спросить я не могу. — Разумеется. Так какого рода информация вам нужна? И… неужели, вы пришли совсем одна? Я решила потянуть время. — Для начала, не могли бы вы принести чашечку чаю? — я невольно перешла на уважительный тон, подстраиваясь под взрослую речь мальчишки. Он поклонился и вышел. Итак, он информатор. Есть такие люди в некоторых произведениях. Якобы