Он подумал, не рассказать ли о письмах детективам, но решил промолчать. Полицейские взбесятся, что он утаил от них улики – и их едва зародившейся дружбе придет конец.

– Вы сказали, родителям Юс проткнули сердца?

– Да. Насквозь. А что? – спросил Шумейкер.

– Сердце символизирует эмоции, ощущения, чувства…

– И? – не понимал Экман.

– Не знаю. Просто размышляю вслух… Возможно, преступник убил каждую из своих жертв так, чтобы указать на причину.

Экман и Шумейкер снова переглянулись.

– Допустим. Сару Юс повесили. Что это могло символизировать?

– Ну, – сказал Дивайн, – в старину обычно вешали предателей.

«И, по всей видимости, скоро наступит мой черед».

Не прошло и нескольких часов, как новости про убийство Фреда и Эллен Юс расползлись по всей фирме.

Дивайн, не вытерпев, встал со своего места и отправился к Ванде Симмс.

– Ты не знаешь, где сейчас мистер Коул? – спросил он.

– Я не слежу за ним, Трэвис! – резко ответила женщина, но тут же смягчилась. – Извини, я на нервах. Уже четыре покойника… Причем двое из них здесь работали!

– Мне казалось, глава компании в подобных обстоятельствах должен быть на месте.

Симмс с иронией смерила его взглядом.

– Насколько знаю, он улетел на какой-то тропический остров в компании десятка моделей. Но имей в виду: я тебе ничего не говорила.

– Ты общалась с его свитой?

– Да. Они молчат как рыбы. Боятся сказать лишнее слово.

«Их можно понять».

– Ванда, ты хотя бы догадываешься, что находится на пятьдесят первом этаже?

Она сразу насторожилась.

– Тебе какое дело?

– Четыре покойника, ты сама сказала. Тот этаж – единственный, куда нет доступа.

– Трэвис, уймись. В каждом инвестиционном доме есть охраняемые зоны. Скорее всего, там оборудование для высокочастотной торговли. Серверы, все такое. Ты об этом не думал?

«Думал», – хмыкнул про себя Дивайн.

– Еще один вопрос. Ты кому-нибудь говорила, что в пятницу утром я поднимался на пятьдесят второй этаж?

Симмс насторожилась:

– А что?

– Просто пытаюсь кое-что понять.

– Я могла случайно обмолвиться в разговоре с Дженн Стамос. Бедняжка… Она, кстати, ужасно расстроилась из-за смерти Сары. Не думала, что они так близки.

– Никогда не знаешь, что у человека на душе. Спасибо.

«Так вот откуда взялся Хэнкок. Стамос, скорее всего, знала про мои отношения с Сарой. Я вдруг начинаю вести себя странно: шляюсь повсюду, задаю вопросы… Она говорит про меня Коулу, и тот велит Хэнкоку – точнее, Бартлетту – притвориться детективом и выяснить, что мне известно. Еще Стамос говорит Коулу, что я приходил в здание тем вечером. Он проверяет записи и обнаруживает, что я поднимался на пятьдесят второй этаж. Следовательно, решает меня подставить».

Наверное, поэтому за Дивайном гонялась и Рэйчел Поттер с Сорок четвертого канала. Одним из ее «конфиденциальных» источников мог быть Хэнкок, он же Бартлетт, который решил действовать чужими руками.

Дивайн отправил Кэмпбеллу сообщение с просьбой о встрече. Почти сразу получил ответ и поехал в центр.

По дороге пришла еще одна анонимка:

«Странно, что у мистера и миссис Юс были сердца. Пришлось долго искать их в груди. Без этих людей мир стал немного чище. Надеюсь, ты со мной согласен».

Дивайн медленно убрал телефон. С каждым шагом внутри раковой опухолью расползался страх.

* * *

Двери ресторана привычно распахнулись, и Дивайн зашел внутрь.

Кэмпбелл ждал в прежней комнате.

– Спасибо, что вчера решили все вопросы.

– Я так понимаю, детективы, которые расследуют дело, с тобой уже связывались?

– Да, сегодня утром. Они вели себя прилично.

– Хорошо. Мы наблюдаем за «Зоной пятьдесят один». По-прежнему тихо.

– Мой приятель узнал кое-что про «Акриду-групп».

Дивайн рассказал генералу о масштабах операции.

– Мои ребята нашли то же самое. «Акрида-групп» действует не в одиночку. Мы заметили еще как минимум семь объектов, которые регулярно мелькают в качестве получателей средств.

Дивайн рассказал и о своей теории: что имя Арея Ч. Панч – не более чем анаграмма.

– Прачечная? Хм, возможно, ты прав.

– Вам удалось отследить анонимки? Мне только что пришла еще одна.

Он показал Кэмпбеллу последнее письмо.

Генерал вздохнул и откинулся на спинку.

– Если в двух словах, то нет. Никто из моих специалистов ни разу в жизни не видел ничего подобного.

– Я получил первую анонимку в тот день, когда нашли Сару. В ней были подробности, которые мог знать только убийца. Сперва я решил, что кто-то увидел труп и вздумал надо мной поиздеваться, зная, как я к ней отношусь.

– А как ты к ней относился, а, Дивайн?

Тот озадаченно посмотрел на генерала.

– У меня трое сыновей и две дочери, солдат. Я повидал безответно влюбленных.

Дивайн зауважал Кэмпбелла сильнее прежнего.

– Насколько известно, такие письма приходили мне одному.