Мужчины-цитроницы были одеты в костюмы сдержанных кроев и оттенков. Приталенные фраки, брюки со стрелками, платки на шеях, трости в руках и обязательно у всех — шляпа-цилиндр на голове в цвет фрака. Женщины не отличались от них по элегантности. Осиные талии, создаваемые тугими корсетами, утягивали дамские тела до миниатюрных размеров, длинные, лоснящиеся по ногам юбки платьев тащились по пыльным дорожкам, выложенным зеленоватой брусчаткой. У каждой цитронийки была шляпка с широкими полями, украшенная всевозможными рюшами, бантиками и тесемками. Но что удивляло Лиду больше всего, так это машины, иногда проезжавшие по улице. Они не были похожи на те, к которым девушки привыкли в человеческом мире, скорее местные машины походили на кареты, к которым забыли пристегнуть упряжку лошадей. Кучер так же сидел на своем месте, но в его руках были не поводья, а большой тонкий руль, с помощью которого он и управлял своей каретой.

— Я словно на съемочной площадке очутилась, — подперев рукой щеку, блаженно выдохнула Маня. — И ты, зная о таком мире, ничего мне не рассказывала?.. Как же завидно!..

Цитрон ей определенно нравился. И Лиде тоже. Но, в отличие от подруги, ее голову занимали не только мысли о красоте княжества, но и о том, что им делать дальше. К сожалению, попасть в Цитрон было куда проще, чем выдать себя здесь за своих.

— Даже будь у нас платья из дворцовой гардеробной, мы бы все равно выделялись на фоне цитронийцев, — сказала Лида, приглаживая выкрашенные волосы.

Ни у кого из тех, кто прогуливался внизу по улице, не было таких ярких, как у них с Мариной волос. Желтые и оранжевые, зеленые и красноватые, у кого-то чуть ярче и насыщенней, у кого-то чуть тусклее, но никаких розовых или голубых, фиолетовых или бирюзовых.

— Вы правы, госпожа Лидия, — донесся голос Лайм из спальни, — но думаю, я смогу решить эту небольшую проблему.

— Да, и как?..

Скрипнула дверь. Лайм вышла из спальни и у девушек появилась возможность увидеть покровителя семьи Кислых во всей ее красе.

Роста в Лайм было немного, она была ниже и Лиды и Марины, из-за хрупкой фигуры цитронийка казалась сущим подростком, хотя определенно была старше своих гостей. Волосы она собрала, как могла, заколов чересчур короткие пряди какими-то заколками-невидимками, и накрыла свою макушку изящной шляпкой благородного изумрудного цвета. Плотная ткань платья обтягивала руки и туловище, чуть свободнее провисая в юбке до пола. Лайм выглядела строго, хотя лицо ее полыхало в смущенных красках.

— Прошу, не смотрите на меня так пристально, — зардевшись, попросила Лайм, теребя подол своего платья.— Это плохой тон. Так в Цитроне не принято.

— Ты словно куколка, — проигнорировав ее просьбу, произнесла Марина. — А на меня такое платье найдется?

— К с-сожалению, — начала Лайм, но увидев понурившиеся плечи девушки, залепетала извинения: — Нет-нет, госпожа Марина!.. Это не то, о чем Вы подумали! Ваши формы так обаятельны, с одеждой не возникнет проблем, просто!.. Просто!..

Лайм старалась подобрать слова, ее лицо становилось все пунцовей, а белоснежная кожа на шее от волнения цитронийки покрылась красными пятнами.

— Просто это я слишком маленькая! — выпалила Лайм, тяжело задышав. — Я такая невысокая и худая… Я даже корсет внахлест завязываю, потому что ему нечего обтягивать!.. Я… Я…

Подобрать нужные слова у нее никак не получалось. Марина переглянулась с Лидой и чуть слышно захихикала.

— Лайм, выдохни, — улыбаясь, произнесла Лида. — Разумеется у тебя нет платьев нашего размера, ведь это твои платья, а мы все разные. Но…

Лида взглянула в окно и закусила губу. Все же они будут выделяться.

— Но сможешь ли ты достать нам одежду?

Она решила, что яркий цвет волос можно будет скрыть под шляпой.

Лайм не задумываясь, кивнула.

— В нескольких кварталах отсюда есть ателье. Оно очень знаменито среди цитронийских модниц!

— В Цитроне есть модницы? — тут же спросила Лида. — Я думала, цитронийцы сутки напролет читают книги.

Лайм улыбнулась, все ее смущение куда-то испарилось, но в ее улыбке отчетливо читалось легкое раздражение. Наверное, ее утомляли подобные стереотипы.

— Это ателье принадлежит одной знаменитой даме, она, к слову сказать, макадамийка, но живет в Марципане. Многие желают обзавестись ее нарядами и готовы платить за ее костюмы баснословные деньги.

— Она поможет нам? — спросила Марина, но ее взгляд был обращен к Лиде. — Разве можно кому-то говорить о тебе?

— Нежелательно, конечно, но вопрос в другом… Поможет ли нам эта дама, не зная, кто мы такие?