Зефир молчал, в немом укоре смотря на княгиню. Он боялся задавать вопросы, ведь понял, что каждое его слово будет обращено против него. И против Лиды.

— Скажите, думаете ли Вы, что ее победа на турнире действительно была получена в честном соперничестве с другими претендентами?

— Ч-что?..

Зефир вглядывался в спокойное лицо княгини. Она говорила тихо, и Зефир решил, что ослышался. В чем она обвиняла Лиду? В подтасовке результатов? В обмане всех жителей Птифура?

— И сколько бы я об этом не думала, — продолжала Юдзу, ни на секунду не позволяя себе отвести взгляд от своего пленника, — никак не могла избавиться от навязчивой мысли. Согласитесь, странно ведь, что королева Лидия, Лидия Воздушная, прибывшая в Марципан на свою инаугурацию была последней, кто видел принца Безе до его исчезновения.

«И в этом хочет ее обвинить», — осознал Зефир, чувствуя расползающийся внутри него холод.

— Разумеется без доказательств мои слова лишь пустая болтовня, но ведь мы с Вами ведем обычную беседу, господин покровитель, — растягивая последние слова, княгиня впервые за весь разговор улыбнулась, обнажая ряд белоснежных, ровных зубов. — И раз эта беседа ни к чему не ведет, то я продолжу свою мысль, словно говорю сама с собой. Итак…

Зефир слушал ее рассуждения, из последних сил сдерживая порыв высказать княгине все, что он думал об ее монологе. Она не только обвинила Лиду в похищении принца Безе, в хитростях, благодаря которым ей удалось выиграть турнир, но так же в том, что вместе с царем Кизилом его подопечная отравила множество птифурцев на балу-маскараде. Не пощадила даже детей.

— У Вас богатая фантазия, княгиня, — сказал Зефир, покачав головой. — Никто в нее не поверит.

— Никто? — переспросила Юдзу, довольно склонив голову в бок.

Сейчас вся спесь с нее слетела и перед Зефиром предстала молодая женщина, заочно уверенная в победе своей удачно поданной интриги.

— А кто должен в нее поверить? Цитронийцы, которые по своей природе верны лишь логическому мышлению, а не чувствам? Или же иргийцы, к чьим словам никто и никогда не прислушивается? А может быть марципанцы, недовольные тем, что трон королевы Ваниль занял человек? Или же макадамийцы, вечные соратники всех и вся? Конечно же есть еще парфийцы, но… Чью сторону выберут они нам с Вами хорошо известно. Фантазия мои слова или нет — не столь важно, главное то, как подать эти слова.

— А Вы уж постараетесь подать их так, как выгоднее всего Вам, — пробормотал Зефир, сжимая и разжимая пальцы на руках. — Но чего Вы добиваетесь? Хотите раздора в землях Птифура? Мы никогда не воевали друг с другом и никогда не станем…

— Вот именно, — оборвала его на полуслове Юдзу, ее взгляд стал суровее. — Никакого прогресса. Нам не к чему стремиться. Одни вечно поют и танцуют, другие едят и пьют. И так из поколения в поколение, из век в век. Я не хочу вечно прозябать на балах и пиршествах, не хочу сидеть на троне и быть красивой статуэткой в глазах подданных. Мы должны двигаться вперед, развиваться, как веками это делали в другом мире люди. Они уже давно прошли весь этот путь и наслаждаются технологиями, о которых мы даже мечтать не смеем, потому что их появление приведет Птифур в Хаос! А мы все стоим и стоим на месте!.. Мне надоело смотреть на мой мир и не видеть его будущего… Никакого.

— И Вы решили, что обвинив Лиду в произошедшем сможете сдвинуть развитие Птифура с мертвой точки? Путем войны?

— Любая война в человеческом мире вела к прогрессу, этого у людей не отнять.

— Любая война приносила горе и разоренные земли, — сказал Зефир.

Княгиня рвано пожала плечами, подобное ее не волновало.

— До такого не дойдет, — заявила она. — Нет такого оружия, но на ошибках людей мы будем учиться. Я не позволю создавать вещи, способные причинить Птифуру вред. Лишь те технологии, благодаря которым наша жизнь станет лучше — вот создание чего важно для меня.

— В человеческом мире с развитием общества пропала надобность в королях, — подметил Зефир. — Вы готовы лишиться своего трона?

Юдзу улыбнулась и повторила только что сказанные слова:

— На ошибках людей мы будем учиться.

Она вернула себе самообладание, надела на лицо маску холодной княгини.

— Как Вам должно быть известно, мы не сможем держать Вас здесь дольше суток, не получив на это согласие остальных правителей. Но так же Вы должны понимать, что мнения царя Кизила и королевы Лидии никто спрашивать не будет. Цитрон в моем лице и в лице моего мужа обвиняет Вас и Вашу королеву в измене, на Вашу сторону, безусловно, встанут королева Киндаль и ее муж, а вот герцог Джелато, напротив, с удовольствием поддержит меня и мужа.

— Сутки уже начались, Вы не успеете… — хотел было возразить Зефир, но заметив блеск в глазах женщины понял, что ошибся в своих предположениях.