Я медленно повернулась к «зрителям», что стояли чуть ниже нас. Они продолжали переговариваться, но уже тише, с интересом глядя на меня. А я всё шептала себе под нос пересохшими губами что-то невнятное. Явно надеялась убедить себя, что это и правда галлюцинация. Только чем дольше я тут стояла в постепенно наступающей тишине, тем меньше верила в это.

«Этого не может быть». В груди холодеет. «Такого просто не бывает». Чувствую, как мелко дрожат руки. Смотрю на них. Кровь засыхает, образуя противную липкую плёнку. «Я же не могла… Попасть… В другой мир…».

— Ну и как тебя звать, невеста? — морозом под кожу пробрался чужой голос. Ещё холоднее, чем его глаза. Да и слово это он произнёс с такой иронией и пренебрежением, что его невесту мне стало жалко.

Я вновь повернулась к придавленной девушке, но она диким взглядом смотрела именно на меня. И тут до глупой первокурсницы, выпавшей из окна по чьей-то злой воле, стало доходить ещё одно нехорошее осознание.

Я помотала головой, делая шаг от этих двоих.

Чуть выше над нами на коленях стоял ещё человек. Рогатый, как некоторые из присутствующих. Разодетый в серую рясу. Он держал в трясущихся ладонях какую-то стеклянную тарелку, измазанную кровью. И то, что не успело засохнуть, мягко светилось, как анализы какого-то чернобыльского мутанта. Это чудище явно получило самую гигантскую дозу облучения. Не зря же его кровь так сияет.

— Я не знаю, что у вас произошло, но я тут не при чём, честное слово. — я подняла руки так, будто меня задержали на месте преступления.

— Неужели? — опять похолодало. А ещё я успела заметить ненормальное количество клыков, по крайней мере сверху, когда этот голубоглазый заговорил. Мне это нравится всё меньше и меньше.

— Кровь соединилась. — тот, кто соболезновал по поводу родственника, стал ещё несчастнее. — Ваша невеста… принята Изначальным. — ой, рогатый что-то совсем поник. Того и гляди, сейчас лицом в эту тарелку упадёт.

— Как. Тебя. Зовут? — с сильным нажимом вновь спросил блондин и сделал шаг в мою сторону.

Надо срочно взять себя в руки и соображать, что делать в такой ситуации. Срочно! Как на экзамене. Промямлишь — неуд. В данном случае неуд может стоить мне жизни, которую я каким-то чудом смогла спасти. Второго шанса может и не быть. Хоть всё происходящее и напоминает абсурдный сюрреалистичный сон.

Ох, и как там меня зовут? Не могла же я забыть своё имя? Что за глупость? Нет, я точно помню, как меня звали. А… Али… Нет. Ан… Точно не то. Всё что сейчас приходит на ум ничего общего с моим именем не имеет. Но почему я никак не могу его вспомнить? Может я всё-таки ударилась головой? Да нет, по ощущениям все конечности и органы работают в штатном режиме, отказывать не собираются. Ни ссадин, ни ушибов, ни тем более переломов не чувствую.

— Я не помню! — наконец выдала я что-то внятное. Просто чтобы не испытывать чужое терпение. А то «жених» явно не в духе.

— Как ты сюда пробралась? — второй вопрос от него же. Всё тем же тоном.

— Упала с девятого этажа. — честно призналась я, нервно оглядываясь по сторонам. Снова начались шепотки. Все как-то синхронно посмотрели на потолок, и не обнаружив там проломленной дыры, вновь воззрились на меня. Так я же не с ИХ этажа упала, а со своего. Просто прилетела каким-то магическим образом сюда.

— Как ты залезла на молнию? — это решила узнать та модель, которую я пришибла своим неоднозначным падением.

— Куда я залезла? — я совершенно не поняла, что она несёт. Кроме того, не одна я поглядывала на девушку с недоумением.

— На молнию, тупая ты курица! — фурия в красном платье аж зашипела от злости, не найдя поддержки гостей помолвки. — В которой ты сюда спустилась!

— На себя посмотри, фанерная матрёшка. — я никогда не отличалась терпимостью к оскорблениям. Собственно, за это, скорее всего, пьяный козёл и столкнул меня в пропасть. В тот момент стоило научиться хоть иногда молчать или хотя бы быть помягче в произнесённых ответах. Но нет, я — это я. И терпеть не стану. — Ещё вопрос кто из нас тупее.

— Ах ты тварь! — взвилась эта ядерная установка. — Я тебя на куски порву! — она уже собиралась было прыгнуть ко мне, а я почти пожалела о своих словах. Но на пути у девушки одним плавным движением возник голубоглазый, запросто отшвырнув её назад, к священнику в рясе. Я понимаю, что девчонка не в себе, но всё-таки это было грубо. Надеюсь, я не последую за ней?

— Даже не вздумай. — раздражение в голосе «жениха» постепенно стихало. — Теперь она моя невеста. И, к сожалению, Изначальный принял эту помолвку. Тронешь её, и я буду вынужден вступиться.

В помещении, похожем на какой-то микроскопический храмик, стало очень тихо.

Поняв, что теперь уже точно и неотвратимо невестой являюсь я, собралась с силами, и рванула прочь из этого места, в единственную видимую дверь. Очнувшись от ступора, немногочисленные гости помолвки попытались меня схватить, но я была лучшей по бегу на физкультуре. Уж им то со мной не тягаться.