Странно, но в глаза мне старались не смотреть. Я ощутила лёгкую обиду, когда, поздоровавшись с каким-то юношей была вынуждена наблюдать его темечко, пока взгляд парня бродил где-то у моих ног. Принц уже успел всем наговорить что я опасное чудовище с красивыми глазами? Ну и ладно, это их проблемы.

Зато женщины, на кухню к которым меня сопроводил этот самый юноша, общались абсолютно спокойно, не предпринимая попыток напасть или пристать с поцелуями. Ну, как тот демон у храма. Что ж, мне в женском коллективе всегда было проще.

— Здравствуйте. — вежливо окликнула я одну из находившихся тут поварих.

Кухня располагалась в дальнем крыле дворца, и занимала собой первый и подвальный этажи. Дойдя до сюда, я укоренилась во мнении, что туфли, выданные мне Варденом, абсолютно не предназначены для передвижения. Шипы, как я и предсказывала, постоянно цеплялись за юбку.

— Ой… — с какой-то не очень приятной интонацией недовольства произнесла женщина, среднего телосложения. Волосы были под сеточкой, как водилось в советские времена. А спереди висел заляпанный фартук, об который она поспешила вытереть руки, обернувшись ко мне. — Новая невеста.

— Да, это я. — разочарованный вздох сдержать не удалось. — Так уж вышло.

— Чужачка. — услышала я сбоку другой голос. Вторая повариха, чуть постарше. Но при этом более худая и рябая. — Слышали мы про тебя.

Внимание на залитой рыжим жаром кухне быстро перешло на меня. Все так любопытно повернулись, враз бросив свои обязанности. Что-то похожее я видела по пути сюда. Вельможи, слуги, ещё какие-то личности буквально сверлили мне спину заинтересованными взглядами.

— Грязная то какая… — выдал кто-то. Я цокнула и закатила глаза.

— Ну да, мне же никто не предложил помыться после того, как я чуть не разбилась и почти захлебнулась в собственной крови. — хоть я и говорила спокойно, но слабое раздражение в голосе нельзя было не заметить. — Вынуждена ходить как викинг после бойни.

Поварихи, что стояли ближе ко мне, переглянулись.

— А чего же не разбилась то? — с пренебрежением поинтересовалась первая откликнувшаяся. — Помолвку его высочеству испортила.

— Я пришла сюда найти что-нибудь поесть, а не обсуждать то, какой ваш принц несчастный от неудавшейся свадьбы. — в подтверждение своих слов я огляделась, чтобы найти какую-нибудь еду. Хватило бы даже похлёбки, до того я была голодна. — Хоть бы кто мне посочувствовал. Я в этой ситуации главная жертва.

— Чего тебе сочувствовать? Скоро королевой станешь, свои порядки наведёшь. — что-то для королевы уж больно панибратски со мной общаются. Мне то всё равно, я бы скорее испытывала неловкость, кланяйся они мне в ножки. Но такое чувство, будто никто не рассчитывает, что я надолго задержусь в этом месте. А сей факт уже не радует. Похоже, что-то готовится.

— Иди в покои, ужин скоро подадут. — рябая повариха махнула на меня рукой, и вернулась к своей работе.

— Во-первых, я не собиралась становится королевой. Я жила себе спокойно в своём мире, потом меня убили, и вот — я тут. Знать не знала бы этого места, училась бы себе спокойно. Это был не мой выбор. — не понимаю зачем я тут распинаюсь, объясняюсь перед ними. Но чувство справедливости не давало молчать. Мне было ужасно обидно, что меня считают вторженкой, которая специально устроила рокировку и теперь готовится царствовать на чужом месте. Вообще бред какой-то.

Женщина в грязном фартуке и сеточке молча отошла к столу с продуктами, отрезала несколько кусков колбасы, ломоть белого хлеба, налила воды в деревянную кружку, и просто подала мне. Желудок снова заурчал, да так громко, что я уловила на лице благодетельницы тень сочувствия. Но лишь на секунду.

— Спасибо! — искренне поблагодарив, я приступила к еде. Колбаса оказалась совершенно не похожей на то, что я ела на земле. И вкус ярче, и куски хрящей не попадаются на зубы. Даже хлеб пах так свежо, словно его только-только достали из печи. Может так и было, ведь он ощущался тёплым и мягким. Восхитительно!

Я села на ближайшую табуретку, и с жадностью стала уплетать законную добычу. На меня изредка поглядывали, но какого-то большего интереса уже не проявляли. И всё было так замечательно, тепло, почти по-домашнему. Но ровно до тех пор, пока не появился мой персональный демон. Вот вроде душу я никому не продавала, а он меня преследует. Как так?

— Ты что здесь делаешь? — холодно поинтересовался Варден, распахивая дверь во всю ширину. В кухне резко стало тихо, и все присутствующие склонились в поклоне. Мужчина недовольно щурил глаза, рассматривая почти уничтоженный бутерброд.

Я тоже прищурилась, прижав хлеб с колбасой поближе к груди, чтобы не отняли. С него станется. А ведь я надеялась, что сегодня этого беловолосого уже не увижу. Обида от порванной майки, кстати, никуда не делась.