Алина закатила глаза, но взяла протянутый гаджет и даже не стала возражать, когда я подставил ей щеку для поцелуя. Конечно, поцелуй хотелось получить, но совсем другой. А зачем ждать, когда можно взять и поцеловать самому? И только я наклонился к моей девочке, как позвонил Ванька и все испортил, сообщив, что нас уже ждут. Задерживаться дольше было нельзя, иначе шведы обидеться и потом к ним на хромой козе не подъедешь. Потащил Алину в лифт, девушка едва успевала за мной на своих высоких каблучках. Подхватил ее на руки и поставил на пол только в лифте, быстро домчавшем нас на крышу. Вертолет был уже наготове. Алина попыталась затормозить перед самой посадкой, посмотрев на меня с ужасом, но я запихнул упирающуюся девушку в кабинку, пообещав потом выслушать все ее аргументы против полетов на этом виде воздушного транспорта, и она сдалась.

— У меня только один аргумент, — тихо прошептала она, зажмурившись. — Я боюсь!

— Зря, обещаю, мы не упадем.

— Правда?

— Да.

— Я тебе верю, — приоткрыла один глаз моя храбрая девочка.

— И у меня к просьба — на встрече со шведами ничему не удивляйся.

— Я постараюсь, — Алина, наконец, смогла побороть страх, и посмотрела на меня.

Вертолет приземлился на выделенной площадке, и я помог спуститься Алине. Девушка еще не до конца пришла в себя, и ее походка была неуверенной. Не мог не воспользоваться удачным моментом и обнял ее за талию, поддерживая. Так мы и вошли в ресторан, где в одном из залов нас ждал шведы во главе с Улле Ларссоном. Мельком заметил, что зал рядом тоже занят. Мы почти не опоздали, уложившись в принятый в шведских деловых кругах временной отрезок 3–5 минут.

— Добрый день, господа, извините за опоздание, — тем не менее, счел нужным извиниться я.

Переводчик не требовался, шведы отлично говорили на двух языках — немецком и английском. Мы с Иваном предпочитали вести переговоры на английском, что позволяло отказаться от услуг посредников. Друг должен был предупредить шведов об изменениях в нашей делегации, они не любили сюрпризы.

Мы обменялись крепкими рукопожатиями, и я представил им Алину, как свою невесту и временную помощницу. О чем подумали шведы, понять по их невозмутимым лицам было сложно, а вот моя малышка заметно занервничала.

— Я просил не удивляться, — шепнул ей на ушко и поправил выбившуюся из прически прядку белоснежных волос, — позже все объясню.

Алина кивнула, соглашаясь, а я, пользуясь моментом, оставил легкий поцелуй на ее губах. Сейчас она не может предъявить мне никаких претензий, ее согласием на все свои действия я заручился заранее, и моей девочке остается только мило улыбаться.

Переговоры шли со скрипом, хотя многие детали мы уже обговорили заранее. Но это нормальная тактика для Ларссона пока все не проверит и не просчитает, так и будем ходить вокруг и около. Ванька надо сказать был сегодня в ударе, пел соловьем, но о принятом решении — подписать договор Улле сообщил доверительным тоном именно мне уже в самом конце встречи, с одобрением посмотрев на Алину. Швед был давно и счастливо женат, а один из его сыновей сейчас был с ним на этой встрече. Семейные ценности для семьи Ларсоннов не были пустым звуком.

Подписывать окончательно согласованный договор решили завтра в головном офисе «Страйдера». Кажется, руководитель шведской делегации остался доволен встречей. Алине достались комплименты от всех троих рослых викингов. Моя девочка смущалась и мило краснела, вызвав к себе еще большую симпатию со сторону Улле.

— Желаю вашему компаньону найти себе такую же прелестную невесту, — произнес швед, прощаясь. — Семейные люди вызывают больше доверия, — поделился он.

Я не стал говорить, что Ванька давно влюблен в мою секретаршу, но не признается в этом даже себе. «Я слишком хорош, чтобы принадлежать одной женщине» — часто любит повторять мой друг, и я всегда поддерживал его. Кажется, они встречались с Ингой какое-то время, но Ванька не был бы Ванькой, если бы сам все не испортил, и теперь периодически пытается вернуть ее, но у него ничего не выходит. Не девушка — кремень, против обаяния моего друга редко кто может устоять.

Алина

Утро обещало быть чудесным. Я выспалась и, отдернув штору долго любовалась просыпающимся городом. Безоблачное небо предвещало хорошую погоду, редкую для Петербурга. Открыла окно, впуская в комнату звуки улицы, и даже сделала небольшую зарядку, что для меня не характерно. Душ окончательно смыл остатки сна.