Ушла в свою комнату, окончательно обидевшись, громко хлопнув дверью, и не заметила, как уснула в одежде, так и не расстелив постель.

Утром проснулась одна, без одежды и под одеялом. Али сбежал, но по смятой подушке поняла, что ночью он спал рядом со мной. Думала, мне приснилось, как любимый раздевал меня, гладил по волосам и шептал что-то нежное на ушко, а я нехотя отбивалась. Не сон. Счастливо улыбнулась. Мой суровый мужчина, я уже скучаю по тебе и, кажется, простила за вчерашнее! Но расслабляться не советую, я и вида не подам, помучайся еще немного!

Нашла всех на кухне и Якова в том числе. Он вообще уходил?

— Доброе утро, страна, — поприветствовала теплую компанию, дружно объедавшуюся блинчиками со сметаной.

— Доброе утро, принцесса, — ответил за всех Яков, пряча ухмылку в усы, — кто поздно встает — тому остывшие блины.

— Не слушай его, Алиса, — подорвалась подруга, — я специально тесто оставила, сейчас горяченьких напеку.

Я победно посмотрела на шутника и села на Алинкино место, проигнорировав приглашение Алишера, похлопавшего по стулу рядом с собой.

— Придется тебе еще раз душ принимать, — задумчиво произнесла я, глядя на подругу в розовом кружевном передничке. Алинка выглядела очень мило, по- домашнему, — ты же вся блинным запахом пропиталась, а должна пахнуть дорогим французским парфюмом.

— Пахнет роза от мороза, — хмыкнул Яков. Вот все бы ему комментировать!

— «От мороза даже розы, даже розы пахнут псиной…» — не осталась я в долгу.

— Неудачная шутка, — скривился мужчина.

— Это не шутка, а Вертинский. Классику надо слушать! — сообщила я менторским тоном и, посмотрев на часы, запихнула в рот последний блинчик, наглым образом стащив его с тарелки мужчины. — Подъем! Мы опаздываем, сейчас стилисты придут. Алинка — в душ, Яков — домой, я — одеваться.

— А про меня забыла? Что я должен сделать? — Али встал передо мной, преграждая путь.

— А ты про меня вчера вообще не вспомнил, оставил одну, даже спокойной ночи не пожелал!

— Алиска, не вредничай, у нас сегодня и так тяжелый день предстоит, — произнес он устало. — Хочу поцеловать тебя, позволишь?

Странно, до этого момента разрешения ему не требовалось.

Потянулась к нему сама, как можно теснее прижавшись к горячему телу мужчины:

— У нас, между прочим, пропал впустую целый вечер, который мы могли бы провести очень плодотворно! — пожаловалась я.

— Прости, — хрипло произнес Алишер и накрыл губами мои губы, превратив наш поцелуй в чувственную феерию.

Хлопнула кухонная дверь, видимо, друзья решили нам не мешать.

Где-то я читала, что поцелуй в губы — своеобразный тест на совместимость. Лишь он способен по — настоящему сблизить, подарив яркие и волнующие переживания, минуты нежного и сладостного растворения друг в друге. Так вот, мы — абсолютно совместимы! У меня не осталось никаких сомнений!

И если бы Али сейчас встал на одно колено, вынул из кармана бархатную коробочку с колечком внутри и произнес три заветных слова, которые я от него еще не слышала, есть вероятность, что ответила бы «да». И пусть будет, что будет! Это только в сказах все кончается свадьбой, а в обычной жизни с нее только все и начинается. И не факт, что дальше будет «долго и счастливо». Как вариант может сбыться ужастик — «и умерли в один день». Но из всех правил есть исключение? А вдруг это мы?

Звонок домофона разрушил волшебство момента. Али разжал объятия, а я поспешила впустить стилистов в квартиру. Через два часа их напряженного труда, слегка замученная феями красоты Алина, была готова вступить в игру за свое счастье.

В аэропорт мы успели вовремя. Подруга тряслась от страха, заметно побледнев даже сквозь слой макияжа, который условно можно было считать естественным, как утверждали стилисты, и «лишь подчеркивающим ее природную красоту и обаяние».

— Алиса, я боюсь, давай ты сама полетишь в Питер? Уже ничего не помню из твоих наставлений и врать не умею. Он меня сразу расколет!

— Я в тебя верю. Соберись! Ну, не съест же тебя твой Волков! Ты не красная шапочка, а он не зверь какой-нибудь!

Надеюсь, что так и есть, но свои сомнения лучше оставить при себе, Алинка и так вся трясется, как осиновый лист на ветру.

— Он не мой.

— Будет твоим!

— Зачем он мне?

— Узнаешь, когда ближе познакомишься с настоящим мужчиной. Твой Стасик никогда мужиком не был и, подозреваю, что во всех смыслах этого слова.

Подруга не стала со мной спорить, только рукой махнула, видимо, тоже вспомнив про себя бывшего парня недобрым словом.

Мы тепло попрощались, правда, пришлось отдать Алинке все одноразовые носовые платочки, к счастью, случайно оказавшиеся в моей сумочке, и два раза поправить макияж.