— Если ей нужно вернуться, она вернется. Если она сможет выбраться, тогда, когда она это сделает, я спрошу ее, чего она хочет. Но, возможно, это к лучшему. — Он снова замолкает на мгновение, и то, как темнеют его глаза, заставляет мое сердце бешено биться в груди. — Потому что после сегодняшней ночи это неизбежно. Мы слишком долго балансировали на грани мира, и сегодняшняя ночь разрушила это. Она должна быть готова, и ты тоже.

— Что это значит? Я тоже сейчас куда-то иду? — Спрашиваю я, сбитая с толку.

Он качает головой, не отрывая от меня взгляда.

— Нет, если ты не хочешь, но все изменится. Я не могу оставить это без ответа. Они пришли за моей семьей и пожалеют об этом. Мне нужно знать, что ты справишься с этим, Куинн, что ты имела в виду то, что сказала мне в машине о том, что ты наша, потому что это единственный выход, который у тебя есть. Приближается война, и она будет кровавой.

У меня пересыхает во рту, когда я задаюсь вопросом, как я перешла от своего самого большого беспокойства о том, что Трент найдет меня, к тому, чтобы быть втянутой во что бы то ни было, что бы это ни было. И все же я ловлю себя на том, что киваю, не уверенная, пожалею ли я о своем импульсивном решении или оно будет лучшим из всех, которые я когда-либо принимала.

На данный момент Трент даже не кажется мне проблеском на моем радаре. В начале этого дня я не думала, что это возможно, не говоря уже о моей реальности. Даже в самых смелых мечтах. Но мое сердцебиение выравнивается, дыхание становится ровным, а разум чувствует себя сильнее, чем, я думаю, я когда-либо чувствовала.

— Я имела в виду то, что сказала, — говорю я им, встречаясь взглядом с каждым из них, прежде чем снова поворачиваюсь к Мейеру. — Я никуда не собираюсь, война это или нет. Возможно, я с самого начала не хотела быть здесь, но я здесь, и даже если бы я не имела в виду то, что сказала раньше, они пришли за Шаи. Кто бы это ни был, кого только что забрал Рори, он надругался надо мной так, как, я поклялась, никто никогда больше не сделает. Я устала убегать от своих демонов. Просто скажи мне, что делать, потому что на этот раз я участвую в борьбе.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ

Дела идут слишком тихо. Так было уже несколько месяцев. Учитывая слова Мейера о приближении войны, кажется, что ничего не произошло.

Шай исчезла на следующее утро после нападения, Анджела вместе с ней, оставив меня здесь, на этом чертовом празднике сосисок.

Я имею в виду, конечно, я провела массу времени с Мейером, Хантером и Рори, но не так, как я думала. Мейер спросил меня тем вечером в своем офисе, серьезно ли я говорю о том, что принадлежу им, и я согласилась с этим и со всем, что к этому прилагалось. Но несмотря на то, что я много времени провожу с ними, тренируюсь, ем, учусь драться, узнаю, кто игроки в играх, в которые они играют, поэтому, если я увижу их, когда меня не будет на территории комплекса, я знаю, что нужно быть начеку, но ни один из них больше не пытался прикоснуться ко мне.

Должна ли я сосредоточиться на этом?

Абсолютно нет.

Правда ли?

Ну да, у девушки есть потребности, и после двух моих последних сексуальных опытов у меня открылись глаза, и игра в одиночку уже не вызывает такого зуда, как раньше.

До них я почти поверила, что хороший секс — это ложь, придуманная Голливудом и авторами. Я знала, что изнасилование Трентом меня было явно не тем, что должно было произойти, но даже до того, как он показал мне, кто он на самом деле, секс с ним не был замечательным. Я все еще в основном притворялась.

То же самое с парнями, с которыми я была до него. Не то чтобы их было много, и из тех, что были, несколько были всего лишь связями на одну ночь, и я предположила, что пьяные возни с парнями из колледжа были просто опытом обучения, через который мы все проходим. Но все равно все было очень… посредственно.

Теперь я знаю другое.

Я также знаю, что это не было случайностью с Хантером, потому что мое время с Мейером… Святое. Долбанутое. Дерьмо. Клянусь, меня бросает в жар от одной мысли об этом. Не только потому, что он показал мне, какой веселой может быть погоня, но и потому, что он заставил меня захотеть этого. Заставил меня насладиться острыми ощущениями от погони и полностью освободил меня от еще одной привязки, которую Трент все еще держал на мне.

Они двое показали мне те стороны меня, о существовании которых я и не подозревала, те стороны меня, которыми я могла бы быть всегда, если бы не мои родители или Трент. Как бы это меня ни злило, я отказываюсь обижаться на это, потому что теперь я знаю и цепляюсь за это.