— Ты уверен?

Слезы текут по моему лицу, и я не могу понять, от страха это или от облегчения.

— Я уверен, Куинн. Ты знаешь, я бы не сказал тебе, что ты в безопасности, если бы не был уверен на сто процентов. Ты в безопасности. Сделай вдох. Тебе нужно, чтобы я пришел к тебе?

Я делаю несколько глубоких вдохов, откидывая голову назад, чтобы прислониться к стене.

— Я не могу продолжать в том же духе, Томми.

Мой голос срывается, а слезы начинают еще быстрее стекать по моему лицу. Я не чувствовала себя такой разбитой с тех пор, как… ну, никогда.

— Я уже говорил тебе, Куинн. Скажи мне, что хочешь, чтобы он ушел, и мы с друзьями сделаем так, чтобы это произошло. — Он так резко и сухо говорит об этом, но у меня скручивает живот. Трент делал со мной невыразимые вещи, но не думаю, что смогу сказать "да". Даже сейчас, когда я напугана, у меня тошнит в животе и я так, так устала. Не знаю, смогла бы жить с этим. Некоторые люди подумали бы, что это все, чего я хотела. Чтобы он ушел из этого мира. И, может быть, эгоистично не сказать "да", потому что что, если он причиняет боль кому-то еще, когда меня нет, но я просто… Не могу.

— Тебе не обязательно сейчас ничего говорить, Кью, но знай, что у тебя всегда есть выбор.

— Спасибо, Томми, — прохрипела я. — Не знаю… — Я замолкаю, и он дает мне минуту, потому что Томми лучший и он всегда знает, что мне нужно. — Не думаю, что прожила бы так долго без тебя. Спасибо тебе.

— Тебе никогда не нужно благодарить меня, Кью. Мы все заслуживаем шанс на счастье и свободу. Теперь сделай глубокий вдох. Ты в безопасности, он не нашел тебя, и ты все еще на свободе.

— Я была готова сбежать. Уволилась с работы. Сказала им, что не вернусь. Черт возьми, Томми, все еще не могу унять дрожь в руках. Я уже выходила за дверь, когда позвонила тебе.

— О, я не сомневаюсь, но в бегах ты, вероятно, была бы в меньшей безопасности, чем там, где ты сейчас у меня. Так что просто пообещай мне, что в следующий раз, когда у тебя возникнет желание сбежать или ты испугаешься, ты либо сначала позвонишь мне, либо свяжешься с Мейером.

— Хорошо, — шепчу я, мое горло все еще так сжато, что едва могу говорить.

— Пообещай мне, Куинн.

Он настолько тверд, что мне не остаётся ничего, кроме как пообещать. До сих пор он оберегал меня, и у меня нет причин сомневаться в нем.

— И может быть, только может быть, откройся девушкам, с которыми ты явно подружилась, чтобы они больше не выкладывали твое лицо в сеть.

У меня вырывается смешок, наполовину похожий на плач.

— Это слишком похоже на то, чтобы чувствовать себя комфортно, Томми.

— Ты в безопасности, — повторяет он, как будто надеется, что до меня скоро дойдет. — Тебе здесь будет комфортно, и, возможно, только возможно, то, что ты впустишь людей, поможет тебе быть в безопасности. Как это было со мной.

Я киваю несмотря на то, что он меня не видит.

— Я постараюсь.

— Это все, о чем я прошу. Я позвоню Мейеру и сообщу ему, что ты не вернешься на работу сегодня вечером, чтобы отменить поиски, которые, несомненно, ведутся с тех пор, как ты сбежала. Просто удели минутку и соберись сегодня вечером, а завтра мы начнем все сначала, хорошо?

— Хорошо, — соглашаюсь я, прерывисто вздыхая. — Я могу это сделать.

По крайней мере, надеюсь, что смогу.

— Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?

— Так и сделаю.

Он заканчивает разговор, а я остаюсь сидеть, просто переводя дыхание на несколько минут, пока не раздается стук в дверь. Мое сердце бешено колотится, несмотря на заверения Томми. Даже если бы Трент видел видео, он не смог бы добраться сюда так быстро.

Я не думаю.

Стук раздается снова, поэтому я поднимаюсь на ноги, осторожно подхожу к двери и смотрю в глазок. Я глубоко вздыхаю, когда вижу Горячего Парня, но мне действительно не нравится мысль увидеть его прямо сейчас.

За исключением того, что он снова стучит, и я смотрю, как он проводит рукой по своим светлым волосам. Я делаю еще один глубокий вдох, вытираю слезы с лица и приоткрываю дверь, ровно настолько, чтобы заглянуть внутрь, держа ее на цепочке.

— Привет.

— О, привет, извини. Ты в порядке? — В уголках его глаз появляются озабоченные морщинки, когда он хмурится, рассматривая меня в ужасном виде.

— Хорошо, просто долгая ночь. Тебе что-нибудь нужно?

Он чешет затылок и переминается с ноги на ногу.

— Я собирался узнать, не хочешь ли ты перекусить.

— В два часа ночи? — Спрашиваю я, смеясь.

— Да, именно это я и умею ввиду.

— Пока, Горячий парень.

— Как ты меня назвала? — спрашивает он со смешком.

— Ты слышал, — отвечаю я, закрывая дверь.