Несколько секунд спустя дверь распахнулась, и высокий худой мужчина в джинсах и грязной белой футболке вздернул подбородок в сторону Дакоты. Я не могла расслышать всего, что сказал Дакота, но, шаркая к грузовику, я оглянулась через плечо и увидела, как лицо другого мужчины исказилось в сердитой гримасе.

Его глаза метнулись в мою сторону, как только я подошла к грузовику. Он пялился на мою задницу, когда спросил Дакоту:

— Кто твоя леди?

Дакота проигнорировал вопрос, повернулся и оставил мужчину на крыльце в одиночестве. Но не без последнего предупреждения.

— Слушай музыку тихо. Или ты вылетишь отсюда.

Мужчина пожал плечами, его глаза все еще скользили по моим ногам, вызывая у меня мурашки.

Я рывком распахнула дверь, забираясь внутрь как можно быстрее. Когда дверь закрылась, я вздрогнула, желая еще раз принять душ.

Дакота не отставал от меня, распахнул дверцу и сел на водительское сиденье.

— Гребаный мудак. Мне нужно надрать ему задницу.

Дакота отъехал от тротуара, ведя нас по тихой улице с домами, похожими на его. Тремя домами дальше двое детей пытались слепить снеговика. Еще через три на улице был папа, который катал своего малыша на синих санках.

— Это место всегда было таким? Даже когда ты приехал?

— Ага. — Он вздохнул. — Это место было в беспорядке, когда я его купил. Парень, который его продавал, очень хотел избавиться от него, поэтому он снизил цену, пока я позволяю его другу оставаться здесь. Я согласился, потому что хотел заключить сделку. Но теперь я жалею, что не выгнал его или не нашел другого места для покупки. Последние шесть месяцев от него была только головная боль. Каждый раз, когда я прихожу сюда, это что-то особенное.

— И ты не можешь его выселить?

— Я могу. Я уже должен был это сделать. Но я ждал слишком долго. В Монтане есть довольно строгие правила о выселении кого-либо зимой. Поскольку он платит за квартиру, я сомневаюсь, что смогу вытащить его отсюда до весны. И мне нужны деньги. Я не могу допустить, чтобы дом пустовал всю зиму, потому что никто не хочет двигаться по снегу.

— Извини. — Быть домовладельцем звучало, ну, в общем, ужасно. Если только у вас не было только хороших арендаторов.

— Урок усвоен.

— Какова история Артура? — спросила я.

— Он отличный парень. У него нет близких родственников, поэтому я прихожу примерно каждую неделю или каждые десять дней и приношу ему нездоровую пищу с тех пор, как он не может выйти из дома.

— Почему он не может вернуться?

— Он слепой.

У меня отвисла челюсть.

— Что? Ты шутишь.

Артур передвигался по своему дому без помощи трости. Он не прикасался к стенам, чтобы сориентироваться. Он подошел прямо к своему стулу и сел, сначала не нащупав его. Хотя это действительно объясняло солнечные очки.

Дакота кивнул.

— Он слеп со времен Вьетнама.

— Ух ты. Очень любезно с твоей стороны привозить ему продукты.

— Как я уже сказал, он отличный парень. Вырос в Калиспелле. Его дети давным-давно уехали, чтобы жить своей жизнью. Он просто не хочет уезжать. Один из них увидел мое объявление о продаже жилья и ухватился за него. К нему приходит служба уборки и помощи ему в приготовлении пищи. Но повар готовит только здоровую пищу. Я приношу Артуру все самое лучшее.

Я хихикнула, вспомнив печенье, попкорн и картофельные чипсы, которые мы купили ранее.

— Где находятся другие твои владения?

— Все здесь, в этом же районе. — Дакота свернул налево в другой переулок. Примерно через полквартала он указал на зеленый дом. — Вон тот.

— Он милый.

— Я не собираюсь говорить культуристу, который снимает у меня квартиру, что ты назвала его дом милым.

Я улыбнулась.

— А ещё один? У тебя их три, верно?

— Ага. — Он проехал оставшуюся часть квартала и переехал на следующий. На этот раз дом, на который он указал, был на моей стороне и выкрашен в нежно-бежевый цвет с шоколадной отделкой. — Этот был моим первым. Это тот, который приносит мне наименьшую сумму денег.

— Почему это?

— из-за бывшего арендатора. Она мать-одиночка с двумя мальчиками-подростками. Банк собирался наложить на нее взыскание, поэтому она выставил его на продажу раньше, чем они успели это сделать. Я купил его, сдал ей обратно со скидкой, и она работает на двух работах, чтобы оплачивать свои счета. Она никогда не пропускала арендной платы. Она не хотела терять дом, в котором выросли ее дети.

— Это удивительно.

Он пожал плечами.

— Она просто разочаровалась в своей жизни. Такое случается.

— Спасибо, — сказала я ему.

— За что?

— За то, что привел меня сюда сегодня. И за то, что показал мне свои дома. Это был более глубокий взгляд на человека за рулем, подтверждающий то, что я уже знала.