"Я проснулся, наполненный тобой. Твой образ и воспоминание о вчерашнем пленительном вечере не дают мне успокоиться. Нежная и несравненная Жозефина, какое странное влияние оказываете Вы на мое сердце. Сердитесь ли Вы, грустны или волнуетесь — моя душа разрывается от боли и нет покоя Вашему другу. Но в этом есть и мое спасение. Когда я погружаюсь в чувство, владеющее мною, я черпаю от Ваших губ и из Вашего сердца то пламя, которое сжигает меня. В ожидании встречи с Вами я шлю Вам миллион поцелуев. Но не возвращайте их мне, они сжигают мне кровь"…

Некоторое время они встречались тайком, но как только Бонапарт занял пост главнокомандующего внутренней армией (гарнизона Парижа), он решил жениться на Жозефине. Но несмотря на всю любовь, которую он испытывал к молодой вдове, он все же хотел выслушать чужое мнение, прислушаться к доброму совету.

И — по лукавству судьбы — он обратился к де Баррасу. Увидев Бонапарта, вошедшего к нему с озабоченным видом, директор^[2] понял, что его план реализуется в соответствии с задуманным. Не показывая виду, что он догадывается, в чем дело, де Баррас суровым тоном стал упрекать Бонапарта в том, что роскошные подарки Жозефине он делает на деньги внутренней армии:

— Создается впечатление, что ты принимаешь вдову де Богарнэ за одного из солдат 13 вандемьера, которому ты должен выделять содержание; ты бы лучше послал эти деньги своей семье, которая в них действительно нуждается, и, видимо, мне придется помочь им.

"Бонапарт покраснел, — писал де Баррас в своих "Мемуарах", — но не признался, что потратил деньги на дорогие подарки. И когда я пошутил насчет его расточительности, что боюсь последствий его чрезмерной страсти, он начал смеяться над собой:

— Я отнюдь не задариваю мою любовницу и не собираюсь соблазнять девственниц, но я из тех, кто предпочитает готовую любовь любви, которую еще надо подготавливать. Ну что ж! Что касается мадам де Богарнэ… Если мое отношение к ней очень серьезно и если подарки, в которых вы меня упрекаете, — это свадебные подарки, что вы скажете тогда, гражданин директор?"

Де Баррас с трудом сдержал желание расхохотаться. Но он изобразил глубокое раздумье и ответил:

— После всего сказанного я думаю, что мысль о женитьбе не так уж смешна.

— А кроме того, ведь мадам де Богарнэ богата, — вставил Бонапарт. (Роскошь молодой женщины ослепила маленького генерала. Он не знал, что Жозефина жила только в долг и что имения на Мартинике, владелицей которых он считал ее, на самом деле принадлежали ее матери).

— И раз уж ты советуешься со мной, — продолжал де Баррас, — я отвечу тебе твоими собственными словами: "Почему бы и нет?!" Ты холост, тебя ничто не связывает. Твой брат Жозеф показал тебе пример: он выбрался из нищеты с помощью приданого Клари^[3]. Ты сказал, что твои деньги на исходе, так не теряй времени! Женись: женатый мужчина лучше устроен в обществе, у него больше пространства для действий и лучшая сопротивляемость врагам…

Это была та самая поддержка, которую искал Бонапарт. Он поблагодарил за совет и ушел со спокойным сердцем, оставив де Барраса предаваться своему ликованию.

А затем, как в настоящем водевиле, к директору должна была прийти за советом молодая вдова. Так и произошло. Вот как сам де Баррас описывает эту сцену:

"Через несколько дней мадам де Богарнэ пришла ко мне со своим признанием. Она заявила, что на эту новую связь пошла не по велению сердца. Из всех мужчин, которых она могла бы полюбить, этот "кот в сапогах", конечно, не самый лучший, к тому же он из нищей семьи. Правда, у него есть брат, который недавно удачно женился в Марселе и обещал теперь помочь.

Мадам де Богарнэ призналась мне, что Бонапарт делал ей такие богатые подарки, что заставил ее подумать, будто располагает состоянием, о котором она не знает. Она сказала, что сама никогда не делала секрета из того, что находится в довольно стесненном материальном положении. Он же думает, что она весьма состоятельная особа, и она знает, что он связывает свои надежды с имением на Мартинике.

— Но мне бы хотелось, мой друг, — попросила она, — чтобы он не узнал того, что знаете вы. И так как я не люблю его, я просто должна вступить в эту сделку. Но я буду всегда любить только вас, знайте это. Мари-Роз всегда будет вашей, сделайте только знак. Но вы больше не любите меня, — сказала она, вдруг заливаясь слезами, которые, впрочем, всегда могла вызвать по своему желанию. — Я никогда не смогу утешиться. Если я была любима таким мужчиной, как вы, неужели я смогу найти другую привязанность?

— А Гош? — почти смеясь спросил я, — адъютант Гош, больше того, Ванакр и tutti quanti^[4]. О, вы известная обольстительница!"

Мари-Роз стала любовницей Гоша в тюрьме Карм, куда она была заключена в 1793 году. После термидора она хотела заставить его развестись, чтобы стать его женой, но он отказался, заявив напрямик, что можно проводить время со шлюхой как с любовницей, но не как с законной женой. А затем добавил: