Наполеон был в Тильзите, когда узнал от генерала Савари, что его сестра стала любовницей Жюно. Императора охватил гнев, не оставлявший его до самого возвращения в Париж. Сразу же по приезде он вызвал Каролину и в выражениях, едва ли принятых в приличных домах, стал выговаривать за ее поведение. Великая герцогиня Бергская была хитрой женщиной. Хорошо зная своего брата, она выждала, пока утихнет гроза, а затем спокойно объяснила брату, почему уложила Жюно в постель. Ее откровенность понравилась Наполеону. Он был удивлен и восхищен ее честолюбием и поверил, что эта интрига была предпринята ею, чтобы "заполучить Неаполитанский трон".

На следующий день Император пригласил к себе Жюно и объявил, что он в курсе его связи. Заикаясь и дрожа, губернатор Парижа сказал, что согласен на сатисфакцию, если Мюрат считает себя оскорбленным.

— Я готов, — сказал он. — Возле моего дома или у Елисейского дворца, — если маршал намерен стреляться…

Но Наполеон запретил Жюно драться с Мюратом, ведь дуэль могла спровоцировать нежеланный скандал.

— Драться ты не будешь, — заключил он, — но из Парижа уедешь. Я назначаю тебя командовать наблюдательным корпусом в Жиронде. А потом ты отправишься в действующую армию в Португалию.

Жюно поклонился и вышел, очень опечаленный.

Это решение Императора оказалось чревато серьезными последствиями. Послушаем отрывок из книги Жозефа Тюркана "Сестры Наполеона":

"Все взаимосвязано — как в жизни наций, так и в жизни людей. Каролина, не подозревая этого, стала первой причиной начала бедствий Франции и падения Наполеона. Она же была последней и роковой. Будь она честной женщиной и не затей интриги с Жюно, Наполеон не лишил бы того должности губернатора. Жюно отправился в Португалию генералом-главнокомандующим, но там смог стать лишь "лейтенантом-гусаром", как точно охарактеризовал его генерал Тьебо. Настоящий генерал никогда не проиграл бы сражение под Вимейро, а, напротив, разгромил бы английскую армию. Следствием этого поражения явился бесславный договор, по которому Франция должна была вывести свои войска из Португалии. Ко времени нового наступления французов португальцы успели собрать многочисленные силы и построить прекрасные оборонительные укрепления. И, наконец, англичане обрели плацдарм в Европе для сражений с французами. Жители деревень ушли в партизаны и добивали отставшие отряды. Кроме того, во французских тылах поднялось испанское восстание, и армия, отступавшая из Португалии, была лишена продовольствия и связи с Францией.

В войне в Испании — утверждают наиболее серьезные писатели — Наполеон потерял около четырех тысяч человек, и не стоит забывать, что всеобщего восстания в Испании не произошло бы, если бы не уход португальской армии. Эти потери заставили Императора встретиться лицом к лицу с войсками объединенной Европейской коалиции, превосходящими его армию в численности и военной выучке.

Не будет слишком смелым утверждение, что Каролина явилась первопричиной, подорвавшей мощь колосса. Она также нанесла и последний удар, предав Наполеона так, что трудно найти слова, чтобы объяснить это".

Видимо, поэтому Наполеон написал однажды: "Женщины — виновницы всех интриг. Их стоило бы заставить заниматься только домашним хозяйством, а правительственные салоны должны быть закрыты для них".

Жюно предстояло оставить Париж 28 августа. Однако последняя ночь, проведенная им в столице, полна драматизма. Его жена сохранила для нас записки необычайной откровенности.

"Генерал Жюно был приглашен в последний вечер на обед к Их Высочествам. В приглашении добавлялось, что герцогиня будет счастлива, если мое состояние позволит мне присутствовать на приеме. Но она прекрасно знала, что в моем положении я не могла ехать в карете. Генерал отправился один и вернулся в половине девятого. У него был взволнованный вид, я боялась, что на него свалились еще какие-то несчастья, и отважилась поговорить с ним. Он сказал, что переоденется и проведет вечер со мной. В моем салоне в это время находились кардинал Мори, барон Бретай, Нарбон, де Валанси и несколько дам. К девяти вечера муж переоделся, но прошел еще час, а он так и не появлялся. Я поднялась к нему — никого. Я позвонила, вошел камердинер и сказал, что генерал ушел из дома. Отослав слугу, я, совершенно подавленная, упала в кресло — мне стало ясно, что у мужа свидание и он придет в семь утра.