На следующий день префект привел к Наполеону молоденькую актрису пятнадцати лет, нежную как персик. Наполеон облизнул губы. Но увы!.. Галантное мероприятие закончилось очень неудачно. Послушаем Констана:

"В мадридском театре была тогда очень красивая молоденькая девушка, черноволосая, с огненными глазами. Как говорят, она сумела сохранить свое целомудрие в опасных условиях профессии актрисы. У нее была прекрасная душа, доброе сердце и приятная живость темперамента. В общем, это было восхитительное создание. Вот что сказал Его Величеству мсье де Боссе, который накануне был в театре и вернулся оттуда совершенно очарованный ею:

— У этой девушки нет ни отца, ни матери; она живет у старой тетки, жадной и развратной, которая очень следит за ней, всячески выказывая свою привязанность к племяннице, повсюду расхваливает добродетели и очарование "дорогого ребенка", надеясь сколотить себе состояние на доброте какого-нибудь богатого и влиятельного покровителя.

Наполеон сразу же выразил горячее желание увидеть девушку. Де Боссе побежал к тетке, быстро договорился с ней, и вечером племянница была во дворце Шан-Мартен, разряженная и надушенная немыслимыми духами. Я уже писал, что Наполеон питал отвращение ко многим запахам, и стоит ли говорить, что едва я ввел в комнату эту бедную девушку, которая, без сомнения, думала доставить огромное удовольствие Наполеону, вылив на себя содержимое различных флаконов, он недовольно сморщил нос. Но она была так красива, так соблазнительна, что, глядя на нее, Император почувствовал, что его антипатия рассеивается. Прошло почти два часа, как я вышел из его спальни, и вдруг раздался сильный звонок, который, казалось, оторвет сонетку. Я быстро вошел и увидел только юную особу. Император сидел в своем кабинете, закрыв лицо руками.

— Констан! — вскричал он. — Уведи эту малышку! Она чуть не убила меня своим благоуханием. Это непереносимо! Открой окна, двери… Но, главное, уведи ее — и поскорее!

Было уже очень поздно, чтобы выпроваживать таким образом женщину. Но его приказ не подлежал обсуждению. Я попытался в более деликатной форме объяснить ей намерения Его Величества. Она сначала не поняла, и я вынужден был повторить несколько раз:

— Мадемуазель, Его Величество хочет, чтобы вы ушли…

Она начала плакать, умоляя меня не выгонять ее в столь поздний час. Я как можно ласковей сказал, что она не должна ничего бояться, что карета удобная и закрытая. Но она успокоилась только при виде большой суммы денег, которые Император передал мне для нее.

Возвратившись обратно, я нашел Императора все еще сидящим в кабинете и поливающим лицо струями воды. Он в изнеможении оперся на меня, и я повел его в постель".

Согласитесь, горестная слабость для человека, который заставил дрожать всю Европу…

У Наполеона были и другие неприятности в Испании. После этого приключения, выглядевшего смешным в глазах юной девушки, он случайно узнал, что о нем думают солдаты.

Войска были недовольны расправой с испанцами, им надоела несправедливая война, утопая в грязи дорог, они устали от маршей. И однажды, при переходе по снегу через хребет Гвадалахары, Наполеон услышал, как какой-то солдат воскликнул, показывая на него: "Да подстрелите вы его, наконец!" Конечно, это не доставило ему удовольствия. Он вскочил на коня и продолжал путь во Францию, надвинув шляпу на самые глаза.

В Париже его поджидали другие неприятности. Талейран и Фуше объединились в попытке сместить его с трона и посадить на его место Мюрата. Он вызвал их к себе — выбранил одного, другого назвал "дерьмом в шелковых чулках" и отправился успокаивать нервы к красивой итальянке, которой наслаждался когда-то в военном лагере в Булони…

Но все неприятности заставила его позабыть великая княжна Екатерина, ждавшая решения своей судьбы. Молчание Императора царская семья расценила как отказ от своих намерений. Оскорбленный царь выдал сестру замуж за герцога Ольденбургского.

— Тем хуже для него! — сказал Наполеон. — Я женюсь на маленькой Анне.

Однако новые события помешали ему заняться этой женитьбой. 12 апреля его известили телеграммой, что австрийские войска только что вошли в Баварию. Вынужденный констатировать, что соглашение в Эрфурте ни к чему не привело, Наполеон оставил Париж и через четыре дня прибыл к театру военных действий. 22 апреля при Экмюле он разбил войска герцога Карла и 10 мая встал у Вены, начав ее обстрел.

Судьба, как мы часто убеждаемся, обладает талантом великого драматурга. Она и на этот раз дала удивительное представление.

"Несколько ядер уже упали во двор императорского дворца, — пишет Констан, — когда из города вышел трубач и объявил, что великая герцогиня Мария-Луиза осталась во дворце одна. Она не смогла выехать со своим отцом, так как была больна, и теперь подвергается смертельной опасности из-за артиллерийского обстрела. Наполеон отдал приказ изменить направление огня, чтобы бомбы и ядра не попадали по дворцу".