– По-моему, ты просто отдаляешься от Тео подобным поведением, – я решила попробовать открыть глаза оборотню на происходящее. Мне совсем не хотелось лишать жениха друга. Грэгорик конечно дурак, но дурак преданный и действительно радеющий за ишхасса.

– Не тебе меня...

– Лей Грэгорик, какой сюрприз!

Вздрогнула, переводя взгляд на Рэя, появившегося, словно из ниоткуда. Вот как он прошел? Дверь прямиком за спиной оборотня, а с мужчины я не сводила взгляда. И как мальчик умудрился зайти в кабинет?

Грэгорик, которого оборвали на половине фразы прикосновением к плечу, раздраженно посмотрел вправо. Что удивительно – промолчал. А еще пару мгновений назад был весьма красноречив! Неужели испугался Рея? Да кто он такой, этот мальчик?!

– Дура! – резко бросил оборотень и, развернувшись, вышел из кабинета.

Почесала переносицу. Все логично. Разозлился Грэгорик, подставился тоже сам, а дура я. Не поспоришь же. Перевела взгляд на Рея и пожала плечами. Парень даже не улыбнулся. Так и стоял, разглядывая меня со странным выражением лица. То ли раздумывал надо поддержать разговор или все-таки изображать безмолвного охранника.

Интересно. Его позвала секретарша? Или сам пришел, появившись как черт из табакерки?

Кстати... Рей! Вот теперь я точно узнаю, что связывало его и Энаю! ...Интересно. Его позвала секретарша? Или сам пришел, появившись как черт из табакерки? Кстати... Рей! Вот теперь я точно узнаю, что связывало его и Энаю!

Замялась, размышляя как задать вопрос. В лоб нельзя. Однозначно! Может статься, что он просто проигнорирует вопрос. Может быть начать с чего-то нейтрального?

– Как получилось, что столь молодой юноша заставляет одним своим видом ретироваться одного не из последних людей МУБ?

Рей улыбнулся. И вроде бы юноша ко мне явно расположен, но стало жутко. Знаете, где-то я читала, еще в прошлой «российской» жизни, что прекраснее всего улыбка на лицах мертвых людей. Так вот у молодого человека передо мной была именно такая, красивая, но страшная улыбка.

Против воли поежилась. Надеюсь этого движения Рей не заметил, а если вдруг юноша был внимателен, то не принял на свой счет.

– Вы зря ругаетесь с леем Грэгориком, он неплохой.

– Просто замечательный, кто же спорит, – пробормотала, отмечая, что собеседник ловко ушел от ответа.

– Нет, правда. Склочный характер скорее от одиночества.

Скептически посмотрела на юношу. Конечно же! Одинокий лей Грэгорик! Впору пожалеть. Вот Ларр у меня оторван от семьи, но держится: занимается гостиницей, людьми, разработкой нового меню. А Грэгорик? Дурит! Обвиняет меня во всех смертных грехах, разрабатывает планы по моему устранению, конечно же во благих целях.

– Он ведь последний, – как-то непонятно продолжил юноша, – когда лей Грэгорик ступит на тропу Вечной Песни клан Бурых Медведей исчезнет.

Запнулась на полуслове. Что сейчас имел ввиду охранник? Последний? Последний из оставшихся в столице? Оборотни не живут отдельно. Это Ларру не повезло в свое время, да и сам мальчик не рвался к соплеменникам. Но что заставляет безопасника сторониться своих? Весь род погиб? Но как такое могло случиться? Удивленно посмотрела на Рея.

– В последнюю великую войну лей Грэгорик лишился всех родных, – пояснил юноша, проходя внутрь кабинета и присаживаясь в кресло.

Сдается мне, этот разговор не для моих ушей, хотя наверняка информация в открытом доступе и пожелай я, сама смогла бы найти причины. Но хотела ли я? Однозначно нет – слишком уж неприятный тип лей Грэгорик. Поэтому мне проще было сетовать на то какой он нехороший, чем разбираться в причинах или слабостях. Хотя он друг Тео, наверное, следовало поинтересоваться.

– Все они погибли, защищая Его Величество и ирра Теодора. Ведь эти двое были первые претенденты на престол, вы знали?

Удивленно моргнула. Вот оно значит как... По крайней мере становится понятно отчего Тео прощает своевольному оборотню все грехи. Бурые Медведи легли всем кланом, чтобы жил будущий король. Ну, почти всем. Остался лишь лей Грэгорик. Мне даже стало неудобно за все свои нападки на мужчину.

Наверняка оборотню тяжело – знать, что все твои родственники мертвы для того, чтобы установился порядок в молодом государстве. Смогла бы я сама... простить? Ведь волей неволей приходят мысли, а ведь могли бы быть живы... Я бы, наверное, озлобилась. А лей Грэгорик? Не может ли он быть замешен в заговоре? А что? Основание достаточно приличное.

– Вы могли бы быть королевой, – усмехнулся Рей из кресла, задумчиво вертя в руках гусиное перо, взятое со стола Тео.

Нахмурилась. К чему клонил юноша? Мне уже перестали казаться логичными его поступки. Не подозревает ли он меня в заговоре против себя же самой? Или в искусственном затягивании той ситуации, что Тео вынужден оставаться в столице? Вроде бы о чем-то подобном и Грэгорик говорил. Получается, я и правда мешаю ишхассу? Ну, уж нет! Думать об этом определенно не хотелось.

– Возможно, – уклончиво согласилась.

– И все еще можете стать.