С этими мыслями я вошел в холл гимназии, повернув к палладианской лестнице слева, ведущей на второй этаж. Холл гимназии был приличных размеров: в конце его стояла триумфальная витрина, где за стеклом красовались спортивные кубки. Два серебряных: по шахматам и футбольный, один — золотой, по теннису, добытый кстати Глэдис. По бокам холла поднимались две лестницы, соединяясь наверху, на втором этаже в единый пролет. С него, как мне рассказывали, поначалу велось единое богослужение пастором, обязательное для всех школ. Но очень быстро это всем надоело: разбредавшееся стадо школяров мучительно долго находило дорогу к классам. Шум множества шаркающих ног по паркету бесил директора. В общем перенесли богослужение на задний дворик, сделали только для первогодок. И овцы целы, и волки сыты.

Вот у правой лестницы я наткнулся на выскочившего чертиком из табакерки Клайва. В смысле, выскочившего внезапно из класса первогодок. Походу дождался пока всё стихнет, вернулся к зданию и через окно влез, пока перемена идет.

— Что за дела, дружище? — вцепился в лацкан его пиджака. — Какого ты всем наплел, что это мои карты?

— Да кому всем? — заныл тот. — Только Гейбу и сказал. Винст знает, карты мои. А Гейбу пришлось так сказать: отказывался перекинуться в «фараона», пока я не придумал, что карты ты стащил у бандитов с казино около Хаундсдича. Ему сразу интересно поглазеть на них стало.

Тут-то мне и поплохело. Хаундсдич типа Хитрова рынка в Москве девятнадцатого века. Злачное место на окраине Нового Лондона с бандюками и душегубцами. На что Эйв дебил, даже он туда не попрется. У Клайва вообще мозги есть?

— Да это всё ради твоего авторитета, — жарко дыша, прошептал Клайв. — Ты же первый парень в школе теперь!

Зашибись, вот и пиар служба подъехала. С такими друзьями и враги не нужны. Они первые на триумфальном параде дружескую пулю из винтовки Мартина-Генри в меня всадят. «Ой, — скажут, — а мы думали винтовка холостым заряжена.»

— Ты мне крупно задолжал, Клайв. — мрачно предупредил его. — Со своим авторитетом я сам разберусь, даже не лезь туда, куда тебя не просят.

Причитая и искренне не понимая, что натворил, мерзавец тащился за мной до школьного стола. Моё катание на роликах вместе с компашкой Глэди теперь под вопросом.

*В пехоте и кавалерии так называют моряков за их накидки от дождя.

— Вкидывай мяч мне на ход вперед, по правой бровке, что есть силы. — тихо шепнул я Сэму, подходящему, чтобы вбросить мяч в поле из аута.

Чапмен честно разделил составы, и мы катали двухсторонку на тренировке.

Сэм послушно встал у линии, изогнулся, и я, делающий вид, что отхожу под присмотром защитника к центру, тут же стартанул вправо. Стопой встретил мяч, но не обработал его, а мягко поддел вверх. Мяч по дуге изящно перелетел защитника, а я помчался за ним, ласково подправил «круглого», направляясь к воротам.

Разводка старая как мир, но защита растерялась. Второй «стопер» возмущенно кричал, что это офсайд, пока первый защитник понесся за мной. Судивший матч Чапмен, на секунду задумался, но крикнул «играем», а уже через пару секунд, не сближаясь к семенившему ко мне мелкими шашками голкиперу, я подсек мяч уже над ним.

Два — ноль. Можно почилить в защите. Игра в это время не показывает высоких скоростей, всё немного предсказуемо: первый гол я сотворил с отбором в подкате, прервав передачу на защитника.

Шел только первый тайм. Все уроки закончились: геологию, которую вел наш директор, я отсидел спокойно. Особо на глаза не лез мистеру Уильяму Миллеру, выскочек тот не любит. Разглагольствовал в этот раз наш ученый муж, о минерально-сырьевых ресурсах Африки. Навострив уши, я прилежно внимал материалу. К началу 19 века Африка в целом была неизведанным местом: европейцы рассиживались по побережью. Даже у Бранденбурга, захудалого немецкого княжества, был форт где-то рядом с датскими. Всех влекли в Африку пальмовое масло, слоновая кость, золото и рабы. Однако малярия и муха цеце, из-за которой европейцы не могли пользоваться транспортом: быками, волами, лошадьми — сдерживали натиск колонизаторов.

А к «Году вулканов» оказалось, что британцы уже многих переиграли. Например датчан, скупив шесть их фортов из девяти на юге Африки. Буров с побережья британцы выгнали, те сместились дальше внутрь континента. Надо отдать должное англичанам: во всем у них виден системный подход. Вот почему на море королевский флот — «Владычица морей»? У голландцев, испанцев, французов разве хуже корабли, люди и технологии были? Нет. В двух словах: система обеспечения флота и кадры обеспечили Великобритании преимущество.