Великан вернулся, как и было оговорено через восемь дней. Он ведь обещал работать четыре дня из дюжины. Нажрался тыквы и кукурузы. Уговаривал меня скормить ему ещё одну корову, в качестве предоплаты за следующий месяц. Недобро поглядывал на пятёрку коров что мирно паслись на большом лугу с зелёной сочной травой. Облизывался и фантазировал как их сожрёт.

Вот козёл, я с ним чуть не поругался. Отправил его копать каналы для полива.

Свою работу он делал честно и не отлынивал. А рядом крутились «учёные» ваны и крохотные полурослики. Спорили как лучше сделать каналы и куда лучше повернуть. Спорили до хрипоты. В итоге великан осадил их, предложив свой план устройства. И он оказался куда более разумным чем их.

Правда один полурослик вздумал спорить. Это даже выглядело смешно. Волосатое существо ненамного выше лягуха спорило с созданием, жрущим коров в четыре укуса. В итоге мелкий сам осознал, что оспорить с гигантом неразумно, заткнулся и ушёл.

Ушёл чтобы плести корзины и лукошки. Ведь многие полурослики этим и занялись. Привлекая к работе и своих лягухов. Ремёсла это вообще про них. Но какое здесь ремесло если ваны нищие, ничего купить не смогут. Многие за всю жизнь серебряных денег не видели. Да и материалов с инструментами почти нет. Вот из чего умелому портному шить одежду, если вокруг только самые грубые ткани? И то в дефиците…

Зато неплохо пошло бондарство и производство мебели. Уж на такие дела мы смогли выделить инструменты, а древесины вокруг сколько хочешь. Эти леса можно сто лет вырубать и не вырубить.

Пока великан копал каналы для полива, я помогал расчищать лес вокруг новой крепости. Там решили устроить новые поля. Нужно было больше земли чтобы что-то там выращивать. Чтобы кормить всё прибывающих жителей. Ведь желающих жить в крепости за высокими стенами было даже больше, чем в большой деревне. Значит и земли там вокруг понадобится немало.

Ох, сколько работы. И всё ручками, ручной труд или магия, никакой техники… будь она проклята эта древность.

* * *

*Тем временем на севере, в столице провинции*

Вести о разгроме войска мукак разлетелись как пожар. Их обсуждали везде. На базарах, на площадях, в домах для собраний, в курительных комнатах. Их обсуждали все виды и все сословия. И не было среди жителей никого кто не знал бы про Максима Чародея и его победы.

Десятки, если не сотни жителей ушли на юг. Мукаки, конечно, пытались им помешать, но всё бесполезно. Обезьяны всегда были хороши в насилии и плохи во всём остальном. В большинстве своём, ведь и среди них встречались грамотные и разумные. Поэтому все, кто хотел сбежать сбежали.

Тяжело жить под гнётом налогов и поборов. Незащищёнными перед беспределом обезьян и хозяев асов. В бедности и нужде, ощущая себя низшим сортом живых существ. Именно такой была жизнь почти всех видов в этой империи.

Неудивительно что, получив хотя бы малейшую альтернативу немало народу сразу ухватилось за неё.

Наместник, конечно, с радостью бы отправил туда ещё одну армию, да где её взять? Все оставшиеся обезьяны нужны были для контроля за населением и удержания его в подчинении. Ведь нужно и город держать в повиновении, и деревни, и дороги, и речные пристани. Чтобы нигде не воровали и вовремя платили подати. Это всё требовало участия сотен обезьян. Теперь наместник не мог отправить на юг даже двести мукак…

Так что ему пришлось принять непростое решение. Опасное для его положения и самой жизни. Но необходимое и вынужденное.

Он решил доложить обо всём на верх, самому королю. И будь что будет.

* * *

*Тем временем где-то в лесах, недалеко от владений Максима*

Обезьяна шла по лесу. В полном одиночестве. В руках у неё было копьё, за спиной мешок с весьма скромными пожитками.

Все товарищи обезьяны давно погибли. Кого убили в битве войска проклятого чародея. Кого изловили в лесу простые ваны или аракоры, охотившиеся на мукак… Так что теперь мохнатое существо жило свою жизнь в одиночестве.

Живот урчал. Ведь обезьяна уже три дня ничего не ела. Кроме ягод конечно же, они здесь иногда встречались.

Где обезьяна могла взять еду? Их народ уже давно не занимался ни земледелием, ни охотой. Жили готовыми подачками хозяев асов или награбленным. Так что ничего кроме ягод обезьяне не светило. И ничего другого кроме грабежа или собирательства она себе не представляла. Совсем.

Правда для грабежа силёнок было маловато. В последний раз она пыталась ограбить троих ванов-рыбаков из какой-то совсем глухой деревеньки. Те как раз шли с рыбалки с полными сетями рыбы.

В былые времена они бы сами всё отдали и сбежали бы в ужасе. Теперь они совсем не боялись мукак. Отходили мохнатую тварь палками. Убили бы, если бы обезьяна не пырнула одного в ногу и не сбежала.

Отчаянные времена настали для обезьяньего народа. Даже послушные и трусливые рогатые перестали их слушаться и бояться. Тощий и забитый народец почувствовал свою силу и стал давать отпор. А заодно мстить за все столетия унижений и разбоя…