А вот бани ваны строить отказались, боятся несчастные рогатые ушата воды как огня, храбрые они только за столом. Надо сказать что выпивка и закуска на этом самом столе не переводились. Как войско асов пало сразу торгаши с севера поехали сюда со всем что имели, такого разнообразия товаров никто из здешних ещё не видел. Тут тебе и ткани цветные, и зеркала, правда кривые, и всяческие инструменты железные. А главное было чем платить, железо и серебро у ванов имелось. Но спустили они его в основном на выпивку, куда же ещё его девать! Хозяева винокурен небось пляшут от радости!

Многие торговцы решили здесь жить, ведь тут безопаснее. Там в днях десяти пути на север творится анархия. Беглые асы вымещают злобу и ищут виновных, мукаки кошмарят население, а хлеба на зиму не хватает, не запасли его достаточно, ведь напуганные войной местные часто бросали поля и уходили в лес. Теперь их хоть силком привязывай, бегут целыми деревнями.

Первый снег выпал в начале октября, немыслимо холодный климат в моём понимании, а вот для местных привычный. Ваны тут же высыпали на улицу чтобы играть в снежки. Играл и я, было с кем, ведь эти две не уймутся пока я с ними не поиграю. Первый снежок прилетел мне в спину, это Мона постаралась. Ответил я ей своим снежком, куда большего размера, попал в живот чем вызвал только её смех.

Смеялась она потому что мой снежок ей что слону дробина. А вот ответ был весьма впечатляющим, меня забросали так, что живого места не осталось. Причём старалась не только Мона но и рыжая предательница Айрис, подкравшаяся сзади. Бомбардировали меня с двух сторон и закидали снегом с ног до головы. Одна бросала сильно, а другая метко.

К счастью я не был брошен им на съедение один, мне на помощь пришли двое из моих домашних лягухов. Они спрятались у меня за спиной и лепили снежки, мне оставалось только брать их и швырять один за другим. Баланс сил выровнялся, я попал Моне прямо в лоб, а затем снежок угодил ей прямо в сапог, отчего она стала ругаться. Рыжая эльфийка повернулась ко мне спиной, мол не волнуют меня твои попадания, и я умудрился попасть ей за шиворот. Как же ей это не понравилось! Достойная месть, как мне казалось тогда.

— Ну всё, ты нарвался! — Сказали они обе почти синхронно.

От такой сильной бомбардировки пришлось мне прятаться за сараем, где коровы мирно жевали сено и без интереса смотрели на глупые забавы двуногих. Позже я убегал, а эти две гнались за мной с хохотом и швыряли снег вслед. К счастью верные лягухи бежали рядом и на ходу умудрялись лепить мне снежки, так что я иногда оборачивался и угощал снегом то одну наглую морду, то другую. Не знал что лягухи умеют так быстро бегать и что они такие ловкие.

— У тебя нет шансов, сдавайся! — Крикнула Мона. Я как раз словил ещё один её снежок лбом. Было больно и обидно, хотя я вроде бы уже привык.

— Если сдашься будешь работать по дому всего два дня! — Добавила рыжая.

— А ты сначала догони, а потом в хомут запрягай! — Сказал я и показал им язык. Это было красной тряпкой, нам с лягухами пришлось удирать со всех ног.

Вскоре я понял что от них не оторваться и стал бегать вокруг хаты кругами. Так продолжалось пока они не разделились и не закидали меня снегом с двух сторон. Наконец уставший и совершенно обессиливший я упал на кучу снега и поднял левую руку, что здесь означало капитуляцию.

Эти две морды тут же прыгнули на меня, и придавили всем весом, я даже закашлялся. Тяжёлые они, но лучше об этом не говорить. Стандартное женское «я что, толстая?» по поводу и без в этом мире уже изобрели. К счастью битва закончилась и теперь они, две самодовольные победительницы просто стряхивали с меня снег. А он был везде, их стараниями. Как бы мне не заболеть!

— Может снежную бабу слепим? — Предложил я.

— Это как? — Удивилась рогатая. У них такой забавы не знали.

— При помощи рук и снега. Я покажу.

Бабу мы слепили, хотя с точки зрения Моны и любого уважающего себя вана если нет огромных грудей то это не баба а пшик. Выяснилось что лепят здесь только снежных идолов в религиозных целях, перед зимними жертвоприношениями лягухов. Потому мои лягухи и спрятались, как только поняли что мы строим. Их зеленолапый народец за века рабства привык дуть на воду и хорошо выучил когда нужно прятаться. Пришлось их позвать, благо они знают что я их в обиду не дам.

— А давайте ещё и дом построим! — Предложила рыжая.

— То мужское дело. — Возразила рогатая.

— А мы не дом построим, а охотничью избушку. — Предложил я, это их устроило.

Да, в здешнем древнем обществе каждый делает только свою работу, на чужое он не зарится. Мона никогда не станет строить дом, даже если будет знать как, потому что это не женское дело, вот вонючему и потному вану таскать брёвна и строить дом это вместо. Но при этом ковать в кузнице по двенадцать часов в день она не стесняется, это уже по ней. Вот такой вот выверт древнего сознания.

Избушка получилась неплохая, четыре стены, вход, крыша из старых палок, гнивших в сарае с самого лета. От дождя и снегопада не спасёт, а вот от ветра вполне. Построили бы быстрее если бы стена не падала на голову рыжей каждые десять минут. Мона тут конечно же «ни при чём», хотя все кроме Айрис видели как она подтолкнула стену, она это и не сильно скрывала.

— Проклятая корова, я знаю что это ты! — Взъелась на неё эльфийка, после очередного падения снега ей за шиворот.