– Так они что? Помереть могут? – удивленно спросила Муся, переглядываясь с сыном.

– Если вы не согласитесь поехать, то обязательно. Богиня не простит их и нового благословления не даст, – согласился дракон, разглядывая лицо троллихи.

– А свадьба то мне зачем? Мужик еще постылый, – недовольно буркнула громадная женщина.

Однако я заметила, что скулы Муси порозовели. О как! Может она еще Нимлика не забыла? А что? Пусть воспитывает сына, искупает свой «грех». Тяжело ей, небось, все одной тянуть, физиология... она опять же. Трудно себе представить любовника троллихи. Вот Маххабат крупный мужчина, рядом с таким и Муся не великанша. И Нимлик со слов Муси не маленький, как там троллиха говорила: толстый, красивый. Совет да любовь. Правда сколько она продлится любовь та? До первого выращенного «молодильного» яблочка?

– Клятва жизни не простой обряд, его уже тысячу лет не используют, но Северные Великаны прекрасно знают, что это за действо, – усмехнулся дракон. – Принесший клятву не может предать, обмануть или же изменить супругу. Этакая золотая цепь между двумя людьми: замысливший плохое, сам будет страдать от последствий. Выбранный вами мужчина станет защищать вас с сыном от всех невзгод, включая злые языки. А свадьба перед ликом богини сделает обряд неоспоримым и признает равной. Бросить в лицо какую-то гадость никто не решится, потому что перед предками и духами, вы часть Великанов. Без этих двух пунктов я бы не рискнул вам возвращаться в горы.

– Почему? – удивленно спросила Муся.

Ну да, моя троллиха благородная, наверняка уже собралась ехать спасать умирающих деток. С нее станется, с мягкосердечной.

– Хотите, расскажу, как все будет? Однажды вы не проснетесь, лекарь скажет, что это был сердечный приступ, а мальчика напоят настоем разрыв травы, чтобы притупить горе, и воспитают в исконно северных традициях. Вашу могилку вынесут за ограду, а что? Все логично, не член племени же. И Грю постепенно забудет про мать, которая сделала невозможное – вырастила сына вдали от благословленного дерева. Удобно, согласитесь?

Я поперхнулась. Ничего себе перспектива! Муся испуганно взирала на дракона, будто он не озвучивал варианты, а предсказывал будущее. Грю теснее прижался к матери, боясь, что забудет о ней сейчас, сиюминутно.

Вот однозначно! Зачем размножаться вообще этим великанам? Гады они какие-то! Нет, я прекрасно понимаю, что это лишь возможная ветка развития событий, но почему-то мне кажется весьма и весьма возможная. Но нет же смысла наказывать за то, что еще не произошло. Кто я такая чтобы решать жить или умереть целому народу, только потому что их мораль не находит отклика в моей душе? Зазвездилась ты, Тиночка. Вздохнула и перевела взгляд на Мусю. Вот уж кому точно решать.

– Леечка? – тихо позвала меня троллиха.

Пожала плечами, старательно избегая взгляда женщины.

– Мусь, они были не добры к тебе: обрекли тебя на гибель… но там женщины и дети, и только твой выбор, чем ты готова пожертвовать. Ты и Грю. Назад пути не будет. Просто потому что, взвалив на себя подобную ношу, нельзя все бросить и сказать надоело. Но если возвращаться туда, то только на своих условиях.

– Как вы? Заботитесь обо всех нас, какие бы проблемы мы не принесли?

Я растрогалась. Муся. Моя милая, добрая, отважная троллиха! Нет, меня нельзя сравнивать с ней. У меня свои интересы, а Мусечка... она бескорыстна. Вот какая ей с этого выгода то? Никакой.

– Нет, – покачала головой, – если ты решишься, Мусь, ты будешь гораздо честнее и благороднее меня.

Вся наша компания молчала. Грэгорик хмуро поглядывал то на меня, то на троллиху, дракон доедал последние кексики, размышляя о чем-то своем.

– Это честное решение, – выдал наконец Дарвин, – великаны сами решат между собой кто из них ответит за действия своего народа.

– Вы так говорите, как будто женитьба на Мусе это наказание, – раздраженно фыркнула, оборвав дракона. – Она потрясающая и кому-то из великанов повезет!

Троллиха посмотрела на меня в неком смятении. Да что ж это такое! Бесит меня эта политика, что женщина должна быть замужем, а еще это смирение местных женщин. И каждая вторая считает, что так надо. Воспитание, черт его. И вот теперь Муся принижает себя, ради великанов! Вот уж кто достоин порицания, а никак не троллиха.

В раздражении встала и вышла на улицу. Чертов мир, чертовы тараканы в головах у местных жителей!

С первым боем на центральных часах ворота были распахнуты.