Мыслями перенеслась домой — там теперь переполох, мама волнуется, наверное. Несколько лет назад отца не стало, теперь и мы пропали. Хотя в то время, матушку больше волновала не столько смерть отца, сколько резко уменьшившиеся доходы. Со временем нарядов становилось все меньше и меньше, долгов все больше, и из прислуги осталась только кухарка и садовник. Тогда матушка решила, что исправить положение дел можно только удачным замужеством. Когда был жив отец, он всюду брал меня с собой — учил скакать верхом, мы вместе выезжали на охоту, я отправлялась с ним в плаванье на корабле, один раз только, но эти воспоминания мне дороги до сих пор. Матушка с раздражением относилась к нашим совместным занятиям, регулярно попрекая меня загорелым лицом и обветренными руками.

Поэтому все матушкины надежды по выправлению благосостояния были возложены на Летту. Мы были с ней очень похожи, но её кудри были ровного каштанового цвета, а не выгоревшие от солнца, как мои; нежные руки не прикасались ни к чему, кроме клавиш фортепиано, и в отличие от меня, Летта умела кокетливо улыбаться, удерживая вокруг себя многочисленных ухажеров. Ты не дикая Нира, как говорила ей матушка, — ты достойная дочь своих родителей, ты Летта Шеррис, жемчужина и гордость нашего рода.

Покосилась на притихшую и о чем-то задумавшуюся сестру — тоже хотелось лечь и отдыхать — но пересилив себя, встала, не знаю, что здесь за порядки, и чего от нас ожидают, но помощь лишней не будет. Потихоньку поднявшись, пошла за хворостом. Благо его здесь много. Собирая, не заметила, как отошла от нашего места — костерок виднелся мелким пятнышком из-за деревьев, наверное, присутствие с нами мужчин расслабило, тревога, и страх немного отступили.

И наткнулась на Рида. Он сидел недалеко на земле, сосредоточенно глядя вперед, а перед ним лежало несколько камней, от которых шел странный темно-фиолетовый дым. Маг водил руками над камнями, и дым послушно следовал за ними, как ласковый зверек. Но не просто клубился, а будто живой растекался, образуя причудливые формы, мне даже казалось, будто я вижу там очертания каких-то фигур. Как зачарованная смотрела на волшебство, пока переминаясь с ноги на ногу, подо мной не хрустнула ветка.

Рид резко оглянулся в мою сторону, сердце испуганно ёкнуло, и, не придумав ничего лучше, я спряталась за растущее рядом дерево. Но все равно ведь заметил. Постояв немного в замешательстве, нервно теребя край платья и покусывая губы, я торопясь пошла в сторону костра. Ванглеса не было видно, и, положив принесенный хворост, я остановилась. Просил же не мешать, зачем я пошла в ту сторону? Как бы мы и правду не пошли дальше одни. Ну и что делать? Вернуться и извиниться? Вдруг еще больше помешаю? Расстроено вздохнув, решила принести еще дров. Что-что, а они пригодятся всегда. Но за валежником пошла уже в другую сторону. Принеся еще несколько охапок, я успокоилась — какой-никакой, а свой вклад в обустройство внесла. Вернулся Ванглес, притащил сухое дерево, что-то проворчал, сел на это дерево, и, вытащив из-за пазухи кусок хлеба начал жевать.

Я прилегла рядом с Леттой. Хотела просто полежать, но уставшее тело решило по своему, и сама не заметила, как уснула.

Проснулась от негромких голосов, когда уже начало смеркаться. Сестра, Тинала с Дином и Ванглес сидели около костра. Рида не было — я облегченно вздохнула. Дин пытался что-то выспросить у Ванглеса, но тот молчал. Что-то рассказывала Летта, по-видимому уже смирившаяся с нахождением в этом мире. Тинала ее мало слушала, она задумчиво смотрела на огонь.

Из-за деревьев вышел Рид, еще более мрачный, чем был. Наверное, злится из-за того, что я ему помешала. На мага старалась не смотреть. Он сел к костру рядом с Ванглесом и посмотрел прямо на меня:

— Я выведу вас к Двери, можете не переживать, но если я прошу не беспокоить, то ходить за мной следом не надо. Вокруг поляны я поставил защитный круг. Далеко не отходите.

Я кивнула. Зачавкал Ванглес, и тут же удостоился презрительно-осуждающего взгляда Летты. Дин с восхищением рассматривал скатерть — пустые тарелки исчезали довольно быстро, и появлялись новые блюда. А когда под конец трапезы на скатерти остался лежать большой леденец, мальчик от радости даже в ладоши захлопал.

Совсем стемнело, и за пределы поляны я даже боялась смотреть, все чудилось, что рыщет там кто-то большой и голодный, а может это просто отблески от костра прыгали по деревьям. От огня шло приятное тепло, мы уже не мерзли, как первую ночь. Сытый, согретый Дин уснул рядом с Тиналой. Летта сидела рядом с Ридом и беззаботно болтала. Маг не отвечал, отстраненно глядя в языки пламени. Я украдкой разглядывала его. Он казался еще моложе, чем при первой встрече. Передние пряди каштановых волнистых волос были перевязаны тонкими веревочками, лицо было худым, даже каким-то осунувшимся. Но его можно было назвать красивым.

В моей жизни уже был один такой, красивый.