— Абсурдно ему звучит. Как были остолопами на пару с Ивлейсом, так и остались, — до того молчавший Ивлейс было вскинулся, в удивлённом негодовании подняв брови, но возражать бывшему учителю не решился, и нахмурившись сел обратно. — А демонов вызывать первого уровня не абсурдно звучит? Докатились!

— Это была вынужденная мера.

— Вынужденная мера! Сколько людей отдали в жертву!?

— Уважаемый Эберк Сэдрин, я кронпринц, и после отца, мы с Ивлейсом первые люди империи. И уже не те мальчишки, которых вы гоняли на своих занятиях. Попрошу проявить уважение.

— Первые люди империи? Бездари вы, а не первые люди! Куда империю, такие как вы приведёте? И этот, третий бездарь, туда же. Был же шанс! Так нет, девчонку жалко стало!

— Ничего уже не изменить. Сосредоточимся на том, что имеем, — Рид тактично пытался утихомирить учителя.

— Ничего не изменить! — архимаг бросил на меня горящий взгляд, но продолжать не стал, раздраженно выдохнул и, отвернувшись, сердито махнул рукой Риду. — Расскажи ему все.

Вскоре Араннис задумчиво потирал переносицу, хмуря низкий лоб.

— Вам нужны камни от разных рас…

— Скорее не "вам", а "нам" нужны, — негромко сказала, наблюдая за удивлением на лице принца.

— Был бы уверен в вашей затее, сказал бы «нам». А Ункар делает что-то, чтобы спасти наши миры?

— Навряд ли, — честно ответила, — мы даже не знаем, что разрывы возможно остановить.

— Опять вся работа ложится на плечи вияторцев…, - с недовольством в голосе пробормотал Араннис. — Хорошо. Еще одна возможность сохранить миры лишней не будет. Так какие расы нужны?

— Самые разумные. Гномы, эльфы, ну и конечно люди. От драконов камень есть. Еще оборотни. Но зная их свирепый жестокий нрав, думаю, будут проблемы.

— Русалки?

— Неплохо было бы. Но боюсь они, и слушать не станут.

— Через пару недель я отправляюсь к гномам, дипломатическая поездка, связанная с рудниками в Цеодонских горах. Поговорю с ними и об артефакте. Эльфы… Эльфы закрыли въезд в Золотую Долину. Только один летний месяц они принимают другие расы. И люди для них нежелательные гости, особенно члены правящей семьи.

— И мне, я думаю, эльфы рады не будут, — поморщился Ивлейс.

С дальнего конца комнаты фыркнул Сэдрин. Араннис усмехнулся: «Веселое было время», но тут же наткнувшись на взгляд учителя, поперхнулся, пряча улыбку в кулаке.

— Повеселился в свое время с их женщинами, — пояснил мне Ивлейс. — Никак мне этого простить не могут.

— К эльфам я сам отправлюсь, — сказал Рид.

— Тогда помимо гномов, людей я тоже беру на себя. Но прежде мне нужно будет поговорить с отцом. И без вас, учитель, мне будет трудно его убедить.

— Конечно, трудно, когда ты с чем-либо хорошо справлялся? И как тебя к гномам отправлять? Учишь, учишь их … Хорошо, — проворчал Сэдрин. — Отправимся к твоему отцу.

Араннис только закатил глаза, видимо привыкший к непростому характеру учителя.

— Тогда мы с Ридом заглянем к оборотням.

— И еще. Если у нас ничего не получится, то при слиянии пропадет вся магия, вырвутся на свободу хищники, и сдержать их будет не просто не только в Ункаре. Без магии и мы останемся беззащитны. Города наслоятся один на один, смута, беспорядки. Ункарцы, всегда полагавшиеся на оружие, будут сильнее.

Кронпринц сосредоточенно кивнул:

— Мы усилим боевую подготовку. Это в любом случае не помешает. И как только отец даст согласие на сбор артефакта, я пришлю бумагу с императорской печатью. Пригодится у оборотней.

На ночь мы остались у Ивлейса. Ужинали втроем. Говорить не хотелось совсем, братья тоже молчали. Кронпринц с Эберк Сэдрином ушли порталом во дворец, оттуда архимаг должен вернуться в свою башню и продолжить работу над артефактом.

Сервирован стол был изысканно. Массивные свечи, стоявшие посреди стола, кидали красноватые блики на посуду. На боках, начищенного до блеска большого блюда рассматривала свое искривленное отражение. И куда занесла меня судьба? Дочь разорившегося торговца, попавшая в чужой мир, которого некогда так боялась. События так закручивались, что совсем непонятно, куда попаду дальше. После длительного ожидания ритуала, страхи как-то притупились. Было волнительно, немного тревожно, но вместе с тем просыпался какой-то азарт, интерес. Мне кажется, так ярко я в Ункаре жизни и не чувствовала. Раньше думала, что если удастся избежать ритуала, сбежать, то вздохну свободно, и буду только рада вернуться домой и оказаться подальше от всех этих событий. А сейчас про дом и не вспоминаю совсем. Только ловлю себя на том, что частенько любуюсь правильными чертами Рида. Его задумчивым взглядом, складкой меж бровей, когда хмурится, нечастыми улыбками. И прижимаюсь к нему ночами, вдыхая его запах, ставший таким любимым и родным. Кстати, что он там про невесту говорил, когда меня принцу представлял? Надо бы расспросить.

Пару дней мы ждали новостей из дворца. Но кронпринц и на послания не отвечал. Пока, как-то раз, спустившись с Ридом к обеду, поджидали опаздывающего хозяина.