— То есть торговля? — задаю уточняющий вопрос.

— Именно торговля, — подтвердил Бар.

— И на кой нам артефакты, изготовленные смертными? — не спешу соглашаться, — Из маны можно сделать все.

— Ну, во-первых не все. Среди смертных встречаются артефакторы, которым завидуют даже боги с Олимпа, не то что мы. Во-вторых, вопрос себестоимости. Некоторые вещи проще купить за десяток кубоверов, чем налаживать здесь производство.

— Ну допустим. Где мы будем перепродавать эти артефакты? На блошином рынке?

— Зря иронизируешь, Марк, есть очень ходовые вещи. Не только безделушки сюда попадают.

— Редкие ткани, — подсказал Бэк.

— Да, ткани. А еще мясо редких животных, за которое рестораны готовы платить бешбабки.

— А еще сами редкие животные, — снова влез Бэк, — Здесь многие содержат зверинцы. Разводят всякую живность.

— Кстати, о животных, — Бар хлопнул себя по лбу, — Самое главное знаешь что?

— Пока не знаю, Бар. Говори.

— Яйца драконов, — торжественно заявил Бар.

— Точно! — подтвердил Бэк.

— В каком смысле яйца драконов? Ребята, я без подкола. Просто хочу уяснить.

— Те самые, из которых вылупляются дракончики. Они в неволе не размножаются. Селятся в труднодоступных местах. И если смертному удается добыть драконье яйцо, он может сделать только одно, продать его.

— Драконы — это интересно, — на этот раз соглашаюсь с доводом, — Стоят драконы дорого. А спрос на них есть всегда.

— Ну вот, — удовлетворенно заключил Бар, — Это мы перечислили только то, что навскидку вспомнили. А так через орков проходит много полезного.

— Пожалуй, вы правы. Не зря зверобоги держат в красном мире целое торгпредство. Значит, попробуем оркам помочь.

— Надо помочь, Марк, — на этот раз Бэк с Баром полностью солидарен, — Завтра прошерстим рынок. Узнаем по чем можно скупать кубоверы.

— Договорились. Только одних кубоверов мало. Если уж мы впрягаемся за орков, надо оказать и прямую военную поддержку.

— Брошу клич, — пообещал Бар, — Среди людобогов не так уж мало тех, кто имеет верохранилище. Просто не афишируют.

— Это верно, — я усмехнулся, припомнив, что про хранилище Лулы узнал случайно. В городе богов трепаться не принято. Сова вон вообще ото всех скрывается. Хренов параноик.

— Именно так, — Бар усмехнулся, — Скажу больше. И воинов среди нас немало. Путь к божественности многие прорубали мечом, только помалкивают об этом. А меж тем втихую держат в инвентаре один-два боевых атрибута.

И в этот раз я с Баром вынужден согласиться. У меня атрибутов как раз два: клинок и карабин, а ведь я даже не воин, был вполне таким «мирным картографом».

— Договорились. Будем собирать добровольческий отряд.

— А платить будем? — спросил Бар и тут же пояснил, — Технобоги теснят нас с рынка грузоперевозок. Намечается безработица. Так что за плату добровольцев пойдет намного больше.

— Платить будем, однозначно, — заверяю зама по кадрам, — С деньгами у нас, слава богу, порядок. Не разоримся.

— Как скажешь, Марк. Будем считать эти вложения инвестицией… кстати, сегодня Гекта дает концерт, пойдешь?

— Гекта у нас еще и поет?

— Еще как поет. Публику заводит только в путь.

— Публику заводить она умеет, — соглашаюсь, — Видел, как она в аду в Котлах танцевала… нет, Бар, не пойду. Устал как собака. Сегодня помер четыре раза. Я спать.

— А я схожу, пожалуй, — сказала Лула.

— И я тоже, — решилась Барби, — Про эту Гекту столько всего рассказывают…

Я хмыкнул понимающе и пошёл спать в дракона. Сквозь сон и утробный драконий храп слышал, как вернулась Лула в три часа ночи. Видимо, концерт удался.

На следующий день, когда Алеся притащила нам с Лулой утреннее кофе, вместе с ней в кабину пришли Барби с Креосентой.

— Крео, привет. Решилась заняться окучиванием паствы?

— Нет, Марк, паства — это не мое. Я по другому делу.

— Слушаю.

— Двуликий должен поставить очередную партию черной маны?

— Точно, хорошо, что напомнила. Надо будет смотаться в тоннели после храма.

— Марк, а ты уже определился, куда ее перепродать? — спросила Креосента.

— Пока нет. Отдавать Слонцу и Покаплю больше не хочется. Перебьются. У тебя есть идеи?

— Есть. Хочу делать к мороженому сироп из черной маны. Это будет улет. Наше мороженое станет уникальным.

— Отличная идея. Передам всю бочку в наш бар.

— А можно мне с вами? — попросилась Крео.

— Конечно можно. По-моему связной бесенок по тебе скучает. И Двуликий тоже тебя вспоминал.

— Спасибо.

— Ностальгируй на здоровье. Как сама в целом?