Будет целых два лука на первое время — зеленое платье с коричневыми аксессуарами и серое платье с синими. Останется только синюю сумку найти. Ой, а эти калоши? Я расстроенно посмотрела на ноги. Решительно придется искать нормальную обувь.

Я сложила свертки в новую сумку и прошла в следующий отдел.

Пахнуло приятными ароматами. Отдел косметики и парфюмерии! И народу почти нет, всего две женщины толкутся у прилавка. Наконец-то у меня будет человеческое лицо!

— Девушка, а жидкая подводка есть?

— Я занята, — грубо отрезала девица за прилавком. Она выписывала на листочке бумаги какие-то цифры.

Не повезло с продавцом на этот раз. Ладно, пока посмотрю, что здесь есть. Так, пудра имеется как рассыпчатая, так и компактная — уже хорошо. Тональный крем «Балет» — его я тоже возьму. Помада есть, но цвета не те — в основном, ярко-оранжевого цвета в пластмассовых тюбиках. Тушь «Ленинградская» со щеточкой в черной картонной коробочке. Тени в прозрачной коробочке, в основном, голубые и сиреневые.

Ой, духи! «Красный мак» — типа, запах как наркотик? «Золушка» — а на коробочке совсем не Золушка нарисована. «Лесной ландыш», «Сигнатюр», «Подарочные». Невелик выбор, но все же.

Девица, наконец, оторвалась от своих цифр и таким же грубым голосом сказала:

— Слушаю!

— Подводка жидкая есть?

— Нет.

— А хотя бы карандаш для глаз?

— Нет, — в глазах девицы скользила издевательская насмешка.

Еще бы, толстая тридцатилетняя тетка интересуется косметикой! Как же смешно! Ничего, я скоро похудею, и тогда посмотрим! Лишь бы у моего нынешнего тела не оказалось гормональных нарушений. Представлю, что у меня нет зубов, как у деда, и через месяц приведу фигуру в порядок.

— А тушь-брасматик? — продолжила я пытать продавщицу.

— Тушь только такая, — она показала на «Ленинградскую».

— Хорошо, давайте такую. И еще мне надо компактную пудру, тональный крем и помаду. А помада только такая?

— Какая такая? — огрызнулась девица.

— Оранжевая. Других цветов вообще нет?

— Все перед вами.

— Моя любимая, «морковка», — мечтательно сказала какая-то женщина из числа покупателей, — я всегда ей пользуюсь.

— Все же хотелось бы потемнее, — сомневалась я и вдруг увидела круглую коробочку с надписью «Румяна», а цвет — бордовый с кирпичным отливом — такой меня вполне устраивал. — Во, давайте румяна, буду их вместо помады использовать.

— Все? — так же грубо спросила продавщица, укладывая мои покупки на оберточную бумагу.

— Нет, не все. Карандаша для губ нет?

— Нет, — было ответом. Ну, кто бы сомневался!

— А духи можно выбрать?

— Ой, женщина, возьмите «Красный мак», не ошибетесь, — опять влезла в разговор покупательница.

— А вдруг он мне не подойдет? Я хочу все понюхать.

В итоге я выбрала все же «Красный мак», рассчиталась за покупки и пошла к выходу.

На улице ко мне подлетела цыганка — самая настоящая, размалеванная, в широких цветастых юбках.

— Помаду хочешь, перламутровую?

Я не подала вида, что испугалась. Главное, в глаза ей не смотреть.

— Извините, я не крашусь, — и ускоренным шагом я прошла к следующему магазину.

О, «Книги» — то, что надо! Наверняка, там и канцтовары есть. Куплю хотя бы карандаши для рисования — может, подойдут вместо косметических.

Домой я попала в районе трех часов дня. Нашла на кухне кастрюлю с супом. Суп был бесцветный, с картошкой, лапшой и куриными шейками. Самое то для похудения.

— Тебе мой суп понравился? — удивился дед, входя на кухню. — Ешь-ешь, я его с душой варил. А хлеб что не берешь? Я свежий купил.

— Я без хлеба, — решительно сказала я. Худеть так худеть! — А к чаю что?

— В смысле? — удивился дед.

— Ну с чем у нас чай сегодня?

— С чем он может быть? — пожал он плечами. — С таком.

Я рассмеялась. С таком! Просто так, значит. Похоже, дед питается весьма скромно. Ну, и я такую же моду возьму. Для диеты самое то!

В семь часов вечера я уже спускалась по лестнице к железнодорожной кассе на станции Спутник. Сверху отлично проглядывалось все поселение. Деревянные домики, окруженные неказистыми заборами, стояли близко друг от друга. Между двумя рядами домов — что-то типа дороги, но это даже не грунтовка. А асфальта и в помине не было. Да — "деревня, глушь, Саратов".

За жилым массивом шел огромный пустырь, заросший кустарниками и травой. И совсем на отшибе, возле лестницы — "избушка на курьих ножках", называемая кассой. Неужели мне всю ночь сидеть в этом деревянном курятнике вдалеке от людей? Надо поинтересоваться у Светки, есть ли хотя бы тревожная кнопка или что-то в этом духе.

Кстати, Светка уже открыла дверь кассы и стояла на крыльце, улыбаясь. Наверно, издалека увидела мою величественную фигуру.

— Привет, — помахала я, подходя к крыльцу.