Мне сразу полегчало, что не надо прямо сейчас Галие всё бросать. Это старому Эдичку жалко, а остальные, как я посмотрю, не сильно из-за него переживают, улыбаются, вон, смеются. Похоже, достал он тут многих неслабо. Ладно, пусть Галия ещё поработает.

Да и мне приятно было, вот прямо гордился тем, как серьезно она за дело тут взялась. Сказал же ей прямым текстом, что это временная работа, и надрываться особо не надо, но нет, она так не умеет. Ценное качество в человеке, буду в ней такой настрой и в будущем поддерживать. Хуже нет, когда человек на работу ради денег ходит, никакого удовольствия от нее не получая. Каждый час за два идет… А если горишь работой, то можешь и не заметить, как рабочее время пролетело…

Ждал жену часа полтора, они всем отделом, не сговариваясь, остались работать, даже когда рабочее время вышло. Но мне же и лучше. Позанимался в спокойной обстановке, с чашкой чая в руках за столом, заставленным баранками всякими и пряниками. Чем ближе сессия, тем напряжённей становилась учёба. Мне, конечно, в «Комсомольском прожекторе», уверен, смогут помочь с зачётами и экзаменами, но это последнее дело с такими просьбами обращаться. Уроню свой авторитет только. Так что лучше погрызу гранит науки. Не хочу никому быть должным без сильной необходимости.

В какой-то миг, отвлекшись от учебников, взглянул в окно. На улице по-прежнему шел снег. Танцевали свой загадочный танец снежинки, вспыхивая в свете из окна огоньками. Снова вспомнился магазин из моего детства. Какое странное ощущение у меня осталось от его посещения. Вроде как в детстве своем побывал снова, словно чудо наяву увидел. С другой стороны, как будто со стороны на все смотрел, из другой жизни. Смотрел и не мог до конца понять, что чувствую. Пацан еще этот, Пашка…

Москва

На обратном пути домой вспомнил, что нас Маша пригласила на эти выходные в заказник. Передал приглашение жене. Она так обрадовалась, прямо запрыгала, стоя в метро.

А у нас же Пётр в субботу приезжает. Кто его встречать будет? И с собакой надо кому-то гулять два дня, пока мы не вернёмся. И кота кормить. Обзавелись питомцами, свободы действий резко поубавилось. Кого-то теперь надо просить пожить у нас на выходные.

Можно, конечно, ключ от квартиры у соседки оставить Ирины Леонидовны, записку в дверь подсунуть, что ключ в квартире рядом. Но одного Петра тут лучше не оставлять, гулять с Тузиком пойдёт, еще на Лину напорется, по закону подлости. Кто его знает, как себя поведет по незнанию. Скандала потом не оберёмся. Сестра жизни не даст.

Решил позвонить бабушкам, пригласить их в гости на пару дней. Они же ещё ни разу у нас не были. Вот пусть и приедут, с Тузиком погуляют и за Петром заодно присмотрят.

Дома нас с нетерпением ждали. Тузик прыгал по полу вокруг нас, а Мурчик мяукал со стола в кухне. Бежать встречать нас, как пёс, ещё боялся, но очень хотел и звал к себе. Так смешно было наблюдать, как он, дождавшись от Галии поглаживаний, тут же успокоился, замолк и громко заурчал.

Пришлось идти гулять с собакой, пока Галия ужин готовит. Заглянул в почтовый ящик, тишина. Мы с Тузиком пробежали по привычному уже маршруту и вернулись домой к накрытому столу. Надо отметить, что в бег по вечерам песель очень быстро втянулся. Любит двигаться, в радость ему с хорошей скоростью передвигаться.

В четверг на занятия не пришёл Лёнька Желтов из комнаты Брагина. Давно я в общежитии, блин, не был. Совсем из компании выпал. Наши парни возбуждённо обсуждали в перерыве историю, в которую влип Желтов. Этот дятел с кем-то в городе зацепился и сел играть в карты. Вот не понимаю. Ему в общаге карт не хватило, что ли?! Сутки напролет бывало, играют. Вспомнил сразу парня в поезде, которого каталы раздели-разули. Взрослые, вроде, люди. Как так можно?

— А на занятия-то он почему не ходит? — поинтересовался я.

— Так он из общаги выйти боится, — ответил Федя Пыняев. — Его эти лбы караулят.

— Чего хотят?

— Денег! Чего они хотят? — усмехнулся Женька Булатов.

— И много?

— Семьсот рублей, — ответил Пыня.

Я присвистнул непроизвольно.

— Ничего себе, поиграл! — удивился я. — Кто же с ним в долг-то играл?

— Нашлись умники. — сказал Ираклий.

— Мужики, — сказал я. — но вы же понимаете, что это все афера точно? Подставили его под проигрыш. С ним кто-то был в тот момент?

— Нет, он один был. Но карточный долг… — возразил Семён.

— Долг долгу рознь! — возразил я. — Одно дело играть честно. Другое с профессиональными шулерами. А красиво они придумали: вечно голодных студентов с пустыми карманами выигрышем заманить, а потом в долг играть. Кто, вообще, в долг играет? Да и странно все это. Аферисты карточные обычно жертву обирают и смываются. А эти, получается, ходят, преспокойно долги выбивают. Подъезды целыми днями караулят. У нас же сколько их?! Они что, у каждого дозорного выставили?

— Получается, так, — озадаченно ответил Булатов.