Стоило отвлечься лишь на мгновение и Всевышний тут же исхитрился ухватить меня за руку. Подлая тварь! Уже утопая во тьме, под замедляющиеся удары собственного сердца, я успел осознать, о чем именно пыталась предупредить меня эльфийка. Моя статуя… Главный жадина наверняка специально оттеснял меня к ней, при этом сосредоточив все мое внимание на себе, чтобы в итоге застать врасплох. Так что, даже, если бы меня не отвлек окрик Кобры, я бы натолкнулся спиной на собственное изваяние и финал был бы тем же. Блин, я будто сам помог себя убить. Вот же пакость…

Вязкая темнота, хоровод жемчужин, и вот я уже опять сидел на земле неподалеку от моста, ведущего к обители Бога Алчности и Сострадания. Чтоб все его сокровища обратились в прах! Недовольно хмурясь, я поймал на себе обеспокоенный и встревоженный взгляд Чиу. Да, я бы на ее месте тоже заволновался. Вторая смерть за такой короткий промежуток времени. Все явно шло не так уж и гладко, и неизвестно чем, в итоге, могло закончиться. М-да, неприятно… Однако сдаваться я не собирался. Тем более что ранение, которое я нанес этому упырю, натолкнуло меня на одну идею…

— В этот раз, я точно его прикончу, — заявил я, порывисто поднимаясь на ноги.

— А ты уверен? — с сомнением прошептала демонесса, недоверчиво посмотрев на меня.

— Нет, — честно признался я и сдержанно улыбнулся ей. — Но пока я не убью этого гада, попасть к следующему мы все равно не сможем.

— Но… — робко обронила девушка, но я жестом ее остановил.

— Не начинай, — отрицательно покачав головой, я решительно шагнул к мосту. — Я все равно не отступлю.

Призвав Икирим, крутанул его в руке и стремительно сорвался с места. Не прошло и нескольких минут, как я уже вновь стоял перед золотыми дверями храма, которые медленно открывались передо мной. В этот раз, я не рвался внутрь, гонимый беспокойством за Яську. Знал — с ней все в порядке. Если бы Тельрун мог ей навредить, то сделал бы это еще в мою прошлую смерть. И все же, войдя в зал и увидев Кобру, которая вынырнула из стены напротив, я не смог сдержать облегченного вздоха. М-да, знать, что все хорошо и убедиться в этом, так сказать, на деле, разные вещи.

— Ты как? — с тревогой в изумрудных глазах, спросила эльфа, подлетая ко мне ближе.

— Нормально, — кивнул я, и виновато посмотрел на нее. — А ты?

Я обещал Ясколке, что постараюсь больше не умирать, а вместо этого уже дважды наведался в гости к костлявой. Да, я и сам был от этого не в восторге, но мне довелось на собственном опыте испытать, насколько больно и горько видеть, как погибает тот, кто тебе безгранично дорог, и при этом не иметь возможности хоть как-то ему помочь. И пусть я каждый раз возвращался, но ей-то от этого было не легче. Я видел это по ее глазам, наполненным беспокойством и отголосками душевной боли. Меньше всего мне хотелось, чтобы она вновь и вновь переживала нечто подобное. Мое бесценное сокровище явно такого не заслуживала…

— Все хорошо, — песчанка задорно улыбнулась, явно пытаясь меня успокоить, и тут же грозно добавила. — Но, если ты еще раз отбросишь свой чешуйчатый хвост, я тебе его лично на узел завяжу, — она недовольно нахмурилась, демонстративно разминая кулаки.

— Только без рук! — в притворном ужасе, отпрянул я, примирительно подняв руки. — Есть у меня одна идея, — задумчиво почесав подбородок, я серьезно посмотрел на эльфийку. — Но в решающий момент, тебе придется спрятаться.

— Ты что удумал? — Яська растерянно посмотрела на меня. — И как я узнаю, что этот самый решающий момент настал?

— О-о, поверь, ты поймешь, — я красноречиво оскалился и, размахнувшись, сбил глефой ближайший золотой кубок, украшенный россыпью драгоценных камней.

Вместе с перезвоном от упавшей ценности, я услышал и разгневанное шипение Бога у себя за спиной. И кстати, очень вовремя! Еще бы пару мгновений и этот упырь обзавелся бы еще одной золотой статуей в моем исполнении. Ловко увернувшись от протянутой руки, я отошел подальше от главного жадины и встал так, что нас разделяло несколько постаментов.

— Как посмел ты, жалкий смертный, прикоснуться к моему сокровищу! — сердито процедило божество, бережно поднимая кубок и возвращая его на место. — Ты дорого за это заплатишь!

— Вновь превратишь меня в кусок золота? — насмешливо хмыкнул я и скривился. — Повторяешься. Скучно, — я демонстративно зевнул, апатично посмотрев на мужчину.

Почему-то жабоглазому мои слова откровенно не понравились. А может, его разозлило то, что в прошлые разы я был более серьезным и собранным, а теперь вел себя беспечно и откровенно издевался над ним? Что поделать? Это была осознанная провокация. Мне было просто необходимо заставить этого упыря играть по моим правилам.