— За развлечениями ты пришел не к тому Богу, — сдержанно улыбнулся мужчина. — Но, если твою душу что-то тревожит, я отнесусь с пониманием и выслушаю тебя, — он приложил ладонь к груди и, слегка склонив голову, добавил. — За отдельную плату, конечно же.

— Да, твой собрат изрядно меня развлек, — ехидно усмехнулся я. — Особенно весело было, когда его отрубленная голова покатилась по полу, прямо, как эта ваза, — недолго думая, я подцепил оружием глубокую, округлую посудину и начал издевательски вращать ее на остром лезвие, которое, несомненно, оставляло грубые царапины на гладкой поверхности.

— Ах ты… — разъяренно зарычал Тельрун, сжимая широкие ладони в кулаки.

Окружающее пространство на мгновение погасло, а в следующую секунду мы уже стояли в тронном зале. Интересно, почему он каждый раз перемещает нас именно сюда? Потому что помещение, если не считать массивного трона, было практически пустым, и испортить в нем можно было, разве что, картины на стенах? Или дело не в этом? Я покосился в сторону, где спиной к моей первой статуи, стояло мое второе золотое воплощение. Прям, целая композиция! Надеется дополнить ее еще одним изваянием? Мечтать не вредно!

В этот раз, Всевышний не стал размениваться на пустые сочувственные разговоры и попытки выманить у меня сотню-другую монет из презренного металла. Смерив меня хмурым взглядом, он стремительно ринулся ко мне. Вот только вновь сражаться с этим упырем, я не собирался. По крайне мерее, пока… Ловко уклоняясь от золотого касания, я временами просто убегал от Бога и прятался за своими статуями. В какой-то момент, я даже отозвал Икирим, чтобы двигаться более свободно. Отпуская язвительные замечания и откровенно издеваясь над абсолютным созданием, я сделал для себя еще одно маленькое, но очень весомое открытие. Главный жадина с легкостью перемещал нас из одного помещения в другое, но при этом ни разу не использовал этот трюк, чтобы быстро оказаться рядом, а не гоняться за мной по всему залу. По всему выходило, что это была не его личная способность, а скорее особенность самой Обители, что, если учесть мой план, несомненно, играло мне на руку. Рано или поздно, но этот хмырь все равно попадется в мою ловушку, и вот тогда, я без раздумий его прикончу…

Играть в догонялки с Богом мне довольно быстро наскучило. К тому же, я прекрасно понимал, что выносливость и удача у меня далеко не безграничные, а дарить этому упырю еще одну свою жизнь, мне как-то не грело. Однако сколько я не провоцировал Тельруна, мне никак не удавалось добиться от него желаемого. Мои издевательства его раздражали, но эмоциям он не поддавался. Да и времени у него, судя по всему было достаточно, чтобы просто планомерно гонять меня по залу, выжидая, пока я допущу ошибку. Э нет, так дело не пойдет! Извернувшись, я швырнул в сторону абсолютного создания огненный шар. Увернулся… Впрочем, я и не в него целился. Правда, мужчина это понял слишком поздно. Сгусток пламени угодил в одну из картин на стене. Не поджег, но оставил заметную подпалину. Заметив это, Всевышний даже остановился и, сердито зашипев, бросил на меня уничтожающий взгляд, на что я лишь беспечно пожал плечами и развел руками, давая понять, что это только начало.

Недовольно сжав челюсти и поигрывая желваками, главный жадина принялся гоняться за мной с утроенной силой и скоростью. Стоило признать, что такой прыти я от него не ожидал. Кто бы мог подумать, что этот хмырь может передвигаться еще быстрее! Уворачиваться от его выпадов стало в разы сложнее, но сдаваться я не собирался. Все равно будет по моему! Временами мне даже удавалось немного увеличить дистанцию между нами. Ненадолго, правда, но этих нескольких мгновений было достаточно, чтобы отправить в полет очередной огненный шар. Мне повезло! Один из них попал в картину и все-таки поджег ее. Шикарно! То, что надо! Жабоглазому пришлось отстать от меня и ринуться спасать произведение искусства. Как я и думал! Даже, если этот мир будет на гране гибели, Тельрун, в первую очередь, помчится не на помощь своим собратьям, а кинется спасать свое добро. Богатство было не просто смыслом его жизни, оно являлось сутью этого божества. Неотъемлемой частью!

Пока Всевышний спасал одну картину, я подпалил другую, а за ней третью и четвертую. На пятой, терпение мужчины иссякло. Мне вообще показалось, что еще немного и его удар хватит от того, что столько драгоценных сокровищ разом, грубо говоря, были испорчены. Я старался! Потушив очередное полотно, Бог утробно зарычал, прожигая меня взглядом. Его приятное лицо потемнело и исказилось, словно наружу рвался какой-то уродливый монстр. От сострадания не осталась и следа. Белое одеяние, расшитое золотом, всколыхнуло от потока силы, которая волною разошлась по всему залу. Видимо, этот хмырь был в ярости. Ну наконец-то! Теперь-то он точно совершит роковую ошибку в своей жизни и сделает то, чего я так долго добивался!