— Нет, — я нисколько не удивился услышанному. Надо полагать, Те Кахуранги просеял мою память буквально по крупицам, извлекая все сколько-нибудь ценное. И это было хорошо — хорошо, что верхушка библиариума и Алый Поток знали все мои секреты. Они принимали меня таким, каким есть, теперь нет нужды таиться от своих.

— Тогда ты не должен совершать ошибок, основанных на великих амбициях и жажде славы. И тебе нельзя проявлять себя так рано. В сущности, ты, хоть и прожил столь много жизней, ещё многого не знаешь. Ты должен окрепнуть как псайкер, нельзя раньше времени привлекать к твоей персоне внимание различных предсказателей, оракулов и прогностикаров. Слишком ранний интерес сильных мира сего погубит тебя, Борей. Прежде ты должен окрепнуть и твердо встать на ноги. Это ясно?

— Да, — несмотря на проскользнувшую нотку разочарования о откладывающихся подвигах и свершениях, услышанное меня порадовало. Братья-библиарии многое продумали, их план заключался в неторопливой и планомерной подготовке к грядущему.

— Мы видим несколько узловых точек будущего. Более отдаленная касается Кадии и Тринадцатого Черного Крестового похода. Ближняя же связана с Бадабом и Тираном Гуроном. Мы проявим терпение и не будем искушать судьбу, тем самым меняя то, что знаем. Пусть всё идет, как идет, по крайней мере ещё тридцать лет.

Я уже привык, что Астартес оперируют временем совсем не так, как смертные. Для них три десятка лет не являлись чем-то таким, что нельзя перетерпеть. Тем более, подобный срок не казался заслуживающей серьезного внимание проблемой для древнего Те Кахуранги.

— А что с Пророчеством Возвращения? — я ознакомился с текстом древнего предсказания в той части, в которой мне позволили. Вероятно, там имелся и второй, более глубокий слой, но то, что удалось выяснить вкратце звучало так: после десяти тысяч лет странствований во Внешней Тьме у Кархародон Астра появится брат, который позволит им окончательно искупить свою вину и вернуться в Империум. Он сможет найти примарха Коракса и убедить того простить своих сынов.

На самом деле, никакой вины не было. Наш орден происходил из Девятнадцатого легиона, нашим примархом был Корвус Коракс. Но Корвуса нашли достаточно поздно, сотню лет легион сражался под рукой Хоруса Луперкаля, обретя братьев среди Лунных Волков. Все наши предки были терранцами и неудивительно, что они так близко сошлись с кузенами.

Обретенному примарху не понравилась такая тесная связь. Он был прав, когда думал о том, что подобное недопустимо, делая легион слабее, более того, ставя его в роль вспомогательной игрушки Хоруса. Порядок следовало менять, но не так, как сделал Коракс. Его жестокое решение выглядело бездушным и нелицеприятным — он отправил во Внешнюю Тьму всех терранцев во главе с Первым капитаном Аркхасом Фалом, приказав им искоренять врагов до тех пор, пока не настанут сроки вернуться. Без вины виноватые, воины отправились к дальним звездам, где еще не ступала нога человека.

Корвус имел право и захотел поступить именно так. На то он и примарх, и у него нашлись серьезные резоны для подобного. Вместе с тем все понимали, что существовали и иные пути, не столь радикальные.

Во Внешней Тьме, сражаясь в бесконечных войнах, терранцы во главе с лордом Аркхасом Фалом окончательно превратились в тех, кого сейчас называют Кархародон Астра. Столкнувшись с жестокостью и безразличием, они сами стали свирепыми и кровожадными хищниками, оточив искусство убийства до немыслимых высот. Иначе они бы просто не выжили, в космосе нет места слабым. Император стал для них Отцом Пустоты, а Фал — Забытым. Корвус не собирался ничего менять, он не отозвал Кочевой флот обратно, когда Восстание Хоруса удалось подавить. Он не вспомнил о своих сынах, а потом исчез. Воины не могли забыть своего генетического наследия, но своего примарха они постарались забыть. Во всяком случае, его имя без особой нужды не упоминалось. Гордые Астартес не простили незаслуженной обиды, но и не стали предавать ни в чем неповинный Империум. Так мы стали теми, кем являемся теперь. Это грустная и трагичная история о путешествии сквозь Пустоту и меж звезд, растянувшаяся на долгие десять тысяч лет. И при мне она могла подойти к своему финишу. Несмотря на всю жестокость, каждый из кархародонов задумывался о своем пути и том месте, которое мы могли бы занять. Занять честно, согласно подвигам и бесчисленным жертвам, искупив вину, которой не было.

— Если все пойдет согласно нашему замыслу, Пророчество исполнится, — Те Кахуранги словно раздумывал, что сообщать мне, а о чем следует до времени умолчать. — Ты выполнишь то, что положено, обретя славу и мощь. На тебя у нас есть определенного рода планы и в свой срок ты все узнаешь.

— Но не сейчас?

— Нет, не сейчас.

Я всесторонне обдумал открывающиеся перспективы. От меня ждали лишь того, что я и сам умел делать, как воин, библиарий и человек с таинственным прошлым. Не больше, но и не меньше. И мне нравилась подобная роль, мне было куда расти, и я знал, для чего живу. Позже, когда отдам все долги, обязательно появятся новые возможности.